ПОЛИТИКИ ОТ ИНФАНТЕРИИ. Часть I
4 Сентября 2000

• Версия для печати

РЕКОГНОСЦИРОВКА НА МЕСТНОСТИ

3 июля Путин провел короткие консультации с лидерами трех думских фракций: ОВР, СПС и «Яблоко». На следующий день он уже встречался с лидерами среднеазиатских республик в Душанбе в рамках «шанхайской пятерки». А в перерыве между двумя этими встречами произошло событие, на которое мало кто обратил внимание. Вернее - внимание обратили все, но никто не придал ему должного значения.

В ночь c 3 на 4 июля по пути в Душанбе Путин неожиданно сделал крюк и приземлился в Моздоке. Здесь на совещании глав силовых ведомств Верховный главнокомандующий в присутствии главы временной администрации Чечни Ахмада Кадырова отчитал министра обороны маршала Игоря Сергеева: «С вас руководство антитеррористической операцией никто не снимал».

Впервые после начала операции на Северном Кавказе главковерх позволил себе публичную критику в адрес военных. Критика эта имела далеко идущие последствия. Вскоре Сергеев вызвал к себе начальника Генштаба Анатолия Квашнина и потребовал усилить боевую группировку в Чечне современной техникой и боеприпасами. Квашнин ответил, что нет у него ни техники, ни боеприпасов. И, говорят, бросил в сердцах, что есть только один способ победно закончить антитеррористическую операцию - сбросить на Чечню ядерную бомбу.

Дело в том, что в прошлом году министр обороны добился принятия закона о приоритетном развитии стратегических ядерных сил. С тех пор львиная доля бюджета военного ведомства уходит на содержание Ракетных войск стратегического назначения (РВСН). А поскольку военный бюджет и без того очень мал, то финансирование РВСН идет за счет обычных вооружений. Неделю спустя после Моздока Анатолий Квашнин, выступая на коллегии Министерства обороны, открыто критикует концепцию Сергеева и предлагает ликвидировать РВСН как вид войск: ядерные силы наземного базирования передать в ведение сухопутных войск, воздушного базирования - ВВС, а морского - ВМФ.

Игорь Сергеев не находит ничего лучшего, как вынести свои разногласия с начальником Генштаба на суд общественности. Конфликт приобретает общеполитический подтекст. Путин вынужден пригласить обе враждующие силы в свою резиденцию в Сочи, где призывает военачальников сдерживать эмоции и не выносить сор из избы. Сторонам предложено подготовить обоснование своих позиций. Окончательный «разбор полетов» решено провести на заседании Совета безопасности.

«МОЛОДЫМ» ВЕЗДЕ У НАС ДОРОГА

Задолго до публичной стычки министра обороны и начальника Генштаба генералитет впервые за всю историю России оформился в самостоятельную политическую силу, считаться с которой вынуждены сегодня все группировки властного Олимпа. Ни при царствовании Романовых, ни при Советской власти генералы ни разу не переходили черту дозволенного, оставаясь полностью лояльными исполнителями в системе верховной власти государства.

Первые попытки военных прорваться в большую политику были предприняты в последние годы существования СССР после войны в Афганистане. Именно в 1989-90-х страна «узнала своих героев»: Громова, Аушева, Руцкого, Грачева и Дудаева. А в первые годы после образования Российской Федерации, Борис Ельцин, укрепляя свою личную власть, сознательно ставил на силовиков.

В этот период пришли во власть Джохар Дудаев и Руслан Аушев, возглавив, соответственно, Чечню и Ингушетию. Руцкой же получил и вовсе невиданные доселе для военного полномочия, став вице-президентом.

«Афганцам» для того, чтобы превратиться в реальную политическую силу, не хватило объединяющего ресурса. Таковым был лишь сам факт выполнения интернационального долга. Уже через несколько лет все они превратились в заклятых врагов друг для друга. Достаточно вспомнить переговоры Грачева с Дудаевым накануне «первой чеченской» или комментарии Руслана Аушева относительно судьбы ГКЧПиста Руцкого. Ельцин, воспользовавшись генеральской славой для укрепления собственной власти, сумел грамотно «развести» политиков от инфантерии.

Совершенно иная картина получилась с генералами - непосредственными участниками чеченской войны 94-96-х годов. Именно они сегодня являют собой мощнейшую группировку не только в стенах оборонного ведомства, но и в политической системе России. Главой, пользующимся беспрекословным авторитетом всех членов группы, является начальник Генштаба Анатолий Квашнин.

За последнее время генералы настолько вжились в политическое амплуа, что позволяют себе проводить даже внешнеполитические акции. Десантный бросок на Приштину в прошлом году стал самым ярким эпизодом. «Молодые генералы» впервые громко заявили о себе. Потом была серия антинатовских высказываний и приглашение в гости министра обороны Югославии, за что впоследствии вынужден был извиняться министр иностранных дел.

Но особую силу группировка Квашнина набрала за время последней чеченской операции, обеспечив Путину рейтинг и победу на выборах. Сегодня «молодые генералы» чувствуют себя обделенными и рвутся во власть. Пока они претендуют только на губернаторство. Но если при очередном дележе их вновь обойдут на повороте либералы и представители ФСБ, генералы могут рвануть во власть, не снимая сапог.

Предыстория нынешнего конфликта берет свое начало в 1994 году и представляет собой историю зарождения неформальных отношений генералов и политиков. Попробуем ее восстановить.

КАДРОВЫЙ РЕЗЕРВ

Идеологом первого вторжения в Чечню был вовсе не Борис Ельцин или Павел Грачев, а исполняющий в то время обязанности начальника управления ФСК по Москве и Московской области Евгений Савостьянов. Именно он еще 8 июня 1994 года представил совершенно секретную справку о возможных действиях ФСК России по наведению порядка в Чеченской республике Сергею Шахраю. С этого, собственно, все и началось.

Уже в сентябре 94-го Павел Грачев по команде сверху сформировал оперативную группу офицеров ГШ и МО, которая занялась планированием будущей операции. Возглавил ее заместитель начальника Главного оперативного управления Генштаба Анатолий Квашнин. Активное участие в разработке вторжения армейской группировки принимал и Сергей Степашин, будучи директором ФСК (с ним отрабатывался вопрос координации взаимодействия двух ведомств). По словам офицеров Генштаба, именно тогда Квашнин обзавелся полезными знакомствами, которые позже сыграли не последнюю роль в его дальнейшей судьбе.

После первых неудач в Чечне Павел Грачев вынужден был снять командующего Северо-кавказским военным округом Алексея Митюхина. И после отказа заместителя командующего сухопутных войск Эдуарда Воробьева и замминистра Георгия Кондратьева принять этот пост, его приятно удивило согласие Анатолия Квашнина. Не углубляясь в подробности хода войны, следует отметить, что, командуя округом, Квашнин вскоре окружил себя генералами-единомышленниками: Тихомировым (командующий временной объединенной группировкой), Казанцевым (начштаба СКВО), Трошевым (командующий 58-й армией) и Шамановым (командующий группировкой Министерства обороны). Одновременно он устанавливает доверительные отношения с Валентином Корабельниковым (нынешним начальником ГРУ).

Жесткость и принципиальность Анатолия Квашнина в достижении поставленных целей, равно как и перманентное стремление к реформированию и оптимизации всех доверенных ему структур, не отрицают даже его откровенные противники. Во многом благодаря этому к началу 1996 года Северо-кавказский округ превратился в самый боеспособный даже на фоне традиционно лучших: Московского или Ленинградского военных округов.

В 1996 году Анатолий Квашнин лично докладывает Ельцину подготовленный им план окончательного «урегулирования» ситуации в Чечне. Несмотря на то что больной президент все чаще задумывался о мирных договоренностях с чеченцами накануне перевыборов 96-го года, командующий воюющим округом произвел на него положительное впечатление.

В том же 1996 году произошел и ряд кадровых назначений, о которых нельзя не сказать отдельно.

Во-первых, в марте начальником Главного контрольного управления Администрации Президента назначается бывший вице-мэр Санкт-Петербурга Владимир Путин.

Во-вторых, в августе начальником Главного управления кадров Администрации Президента становится Евгений Савостьянов. Он же назначается куратором всех силовых ведомств. Естественно, через некоторое время у него налаживается хороший личный контакт с «воюющим ястребом» Анатолием Квашниным, так как оба являются сторонниками самых жестких мер, включая карательные, в отношении чеченских боевиков.

И, наконец, в этом же году Георгий Шпак становится командующим ВДВ, а Валерий Манилов получает должность заместителя начальника Генерального штаба.

ПЕРВОЕ СТОЛКНОВЕНИЕ

Сменивший Грачева на посту министра обороны Игорь Родионов и его начальник Генерального штаба продержались в своих креслах менее года. Они отказались заниматься бездумными сокращениями армии в мае 1997 года и оба были публично отчитаны Верховным главнокомандующим (Ельциным) и сняты с должностей.

Вслед за этим, с подачи замглавы Администрации Президента Евгения Савостьянова, «подающий большие надежды» Анатолий Квашнин был назначен исполняющим обязанности начальника Генерального штаба. А уже через месяц он был официально утвержден в этой должности указом президента. Министром обороны Ельцин назначил главкома Ракетных войск стратегического назначения Игоря Сергеева. Конечно же, каждый из «новых реформаторов» первым делом постарался укрепить свои позиции, поставив на ключевые должности верных людей.

В результате кадровой «подвижки» командующим Северо-кавказским округом стал Виктор Казанцев, а Геннадий Трошев получил должность его заместителя. В августе одну из высших должностей государства - министра юстиции - получил еще один единомышленник, долгое время остававшийся за кадром публичной политики, - Сергей Степашин. Также в августе начальником Главного оперативного управления Генштаба был назначен Юрий Балуевский. А в ноябре Главнокомандующим Военно-морским флотом России стал Владимир Куроедов - однокурсник Анатолия Квашнина по академии Генерального штаба.

С этого времени начинается триумфальное шествие во власти связки Савостьянов-Степашин-Квашнин.

Результаты назначений не заставили себя долго ждать. Толком еще не освоившийся в должности, Анатолий Квашнин практически сразу заявил о предстоящем реформировании всей структуры военной системы. Прежде всего это касалось укрупнения военных округов и создания на их базе Оперативно-стратегических командований. Данный проект можно считать первой попыткой лишить нового министра обороны рычагов управления Вооруженными силами.

В одном из своих интервью Анатолий Квашнин тогда вот так охарактеризовал обновление: «Министерство обороны создает условия для выполнения боевых задач, Генштаб формулирует их, а командующие округов - только они - отвечают за выполнение этих задач. У них в руках и авиация, и ПВО, и сухопутные соединения. Таким образом, именно они станут подлинными полководцами. Все остальные - администраторы».

По словам офицеров Генерального штаба, принимавших тогда участие в разработке этой программы, прежде, чем заявить о существовании своей концепции, Квашнин долгое время советовался с людьми в Администрации Президента, среди которых был и Владимир Путин. Слишком уж много прослеживается совпадений в той программе и нынешнем реформировании Совета Федерации и образовании семи федеральных округов.

Параллельно реализуются планы объединения Военно-воздушных войск и ПВО. Долгое время этому «реформированию» открыто сопротивлялся Главком ВВС Петр Дейнекин. Поэтому вскоре по инициативе Квашнина он был отправлен в отставку, а на его место был назначен генерал-полковник авиации Корнуков, командующий авиацией войск ПВО, сразу же поддержавший предложения начальника Генштаба.

После августовского кризиса 1998 года и назначения на пост премьер-министра Евгения Примакова началось укрепление позиций генералитета от спецслужб. Особенно ярко это проявилось после того, как руководителем Администрации Президента стал Николай Бордюжа. Долгожданная для Анатолия Квашнина почти согласованная отставка министра обороны «по старости и болезни» была сорвана.

Клан «примаковцев» перечеркнул все планы начальника Генштаба, чтобы не допустить усиления влияния Савостьянова, Степашина и Квашнина. Любопытно, что Владимир Путин тогда остался как бы «над схваткой», сохранив отличные отношения с Сергеем Степашиным и наладив как бывший сотрудник внешней разведки КГБ такие же контакты с «примаковцами».

Воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, Игорь Сергеев вместе с Главкомом РВСН Владимиром Яковлевым не заставили себя долго ждать с ответными действиями. «Ракетчики» подготовили план создания Объединенного главкомата силами стратегического сдерживания. Данный проект подразумевал отдать все имеющиеся в авиации, на флоте и в РВСН ядерные средства нападения под контроль новой структуры. В ОГК ССС должны были войти также Военно-космические силы и войска Ракетно-космической обороны.

Возглавить ОГК ССС должен был нынешний Главком РВСН Владимир Яковлев, получающий в этом случае должность первого заместителя министра обороны (сегодня это кресло занимает начальник ГШ). При осуществлении этой «ракетной реформы» не только Анатолий Квашнин терял все свои полномочия как первый замминистра, но и весь Генеральный штаб превращался в «простой» орган управления обычными силами и терял свой стратегический статус.

Данная программа окончательно расколола армейский генералитет. Примечательно, что с началом конфликта на сторону Анатолия Квашнина перешел статс-секретарь и заместитель министра обороны Николай Михайлов, играющий в «группировке» начальника ГШ и сегодня одну из ключевых ролей. Однако Борис Ельцин не стал торопиться с подписанием соответствующего указа о создании нового органа управления, хотя Игорь Сергеев уже всюду заявлял об этом как об окончательно решенном вопросе.

РАЗВОРОТ НА МАРШЕ

В декабре 1998 года Евгений Савостьянов с подачи «примаковцев» был отправлен в отставку, что резко ослабило позиции группировки Квашнина. Но это все-таки не помешало ему получить одобрение президента на разработку плана второй военной кампании против «независимой Ичкерии». Тогда уже назрела действительная необходимость в очищении мятежной территории от надоевших не только России, но и Западу террористических банд, захватывавших заложников невзирая на национальность и подданство. Да и военным не терпелось взять поскорее реванш за прошлую войну.

В марте 1999 года Главное оперативное управление Генштаба в строжайшей секретности приступило к разработке плана второй чеченской кампании. Надо особенно отметить, что другими ее непосредственными разработчиками были: от МВД - Сергей Степашин, а от ФСБ - Владимир Путин.

После начала бомбардировок Югославии и полной неспособности России хоть как-то изменить ситуацию вероятность положительного голосования в Думе по импичменту Борису Ельцину росла как на дрожжах. В этой ситуации Анатолий Квашнин оказал медвежью услугу своему Верховному главнокомандующему. Выступая в Думе по вопросу оказания военной помощи Югославии, он допустил косвенную критику в адрес президента, сделав заявление о том, что «нам нечем обороняться от НАТО».

Естественно, такая реплика начальника Генерального штаба лишь подстегивала депутатов соответственно разобраться с «Верховным главнокомандующим». Дальнейшая карьера Квашнина повисла на волоске. Николай Бордюжа с единомышленниками уже предвкушали скорую отставку начальника Генштаба. Но неожиданно для всех Борис Ельцин перед самым голосованием по импичменту отправил в отставку Евгения Примакова и назначил исполняющим обязанности премьера Сергея Степашина...

К концу весны подготовка сухопутных сил НАТО к вторжению в Югославию автоматически подняла рейтинг «ястребов». Практически каждый день в теленовостях присутствовал сюжет хотя бы с одним из высших офицеров Министерства обороны: Сергеевым, Квашниным, Маниловым или Корабельниковым (ГРУ). Не ударить в грязь лицом перед всем миром стало «делом чести» для недавних непримиримых противников Игоря Сергеева и Анатолия Квашнина.

К моменту начала ввода войск НАТО в Косово после непосредственного одобрения министра обороны Главным оперативным управлением Генштаба под руководством Юрия Балуевского был подготовлен комплекс мер по активному «включению» российских Вооруженных сил в процесс «мирного урегулирования». Все соответствующие документы были переданы в Администрацию Президента, где они получили негласное «добро».

Вопреки всем домыслам, по утверждению офицеров, принимавших непосредственное участие в планировании марш-броска, Игорь Сергеев был полностью в курсе происходящего, но намеренно не стал вмешиваться. «Козлом отпущения» в случае провала должен был стать Анатолий Квашнин, после чего его немедленно бы уволили.

Получив карт-бланш, Квашнин немедленно послал шифровки в Углевик генералу Заварзину, а также в Белград военному атташе России в Югославской республике генералу Бармянцеву. В план операции был посвящен и военный атташе Югославии в Москве. Замысел Генштаба подразумевал выдвижение при активной поддержке югославского Генштаба колонны в 200 десантников из Боснии и, захват после 500-километрового марш-броска аэродрома в Приштине.

По официальной «легенде», все российские ведомства должны были изображать «искреннее неведение» относительно двигающейся по Косову колонне. Иначе пропадал эффект внезапности. Правда, МИД информировать действительно не стали, опасаясь возможных утечек.

Операция была проведена блестяще. Все лавры достались Анатолию Квашнину (и косвенно - Юрию Балуевскому). Игорь Сергеев же попал в ряды чиновников, проспавших операцию. Для сокрытия факта контроля Кремля над операцией была запущена версия о самовольном звонке Квашнина Ельцину среди ночи в обход министра обороны. Естественно, с тех пор Анатолий Квашнин превратился в культовую фигуру для «патриотов», олицетворяя настоящего офицера Генерального штаба России.