«Вы учились на ракетчика, а я на контрразведчика». Часть II
24 Июля 2003

• Версия для печати

Начало июля 1996 года. До сих пор вспоминаю выступления Лазаренко на сессии Верховного Совета в качестве кандидата на должность премьер-министра. Он заканчивает свое выступление словами: «Я буду первым премьер-министром, который отчитается о выполнении программы правительства». Согласно действующему регламенту необходимо было задать вопросы и обсудить кандидатуру. И вот здесь случилось то, чего я не мог предположить, или я еще был молодым политиком, в парламенте я был только первый созыв. Я должен был выступить от комитета с докладом, уже собрался идти к трибуне, как вдруг, после выступления Лазаренко, председатель Верховного Совета Украины Александр Мороз ставит вопрос на голосование. Я вскакиваю, кричу: «Дайте же мне слово, я должен выступить, наш комитет принял решение - против!» Поздно, пикает, отсчитывая секунды, система голосования. На табло высвечивается результат - 344 голоса - «за». Кучма лично поздравляет Лазаренко.

Я все равно продолжал заниматься сбором документов по деятельности Лазаренко. Найдя новые материалы в этом деле, я пересилил себя... И снова пришел в приемную президента. 3 января 1997 года в 12 часов 10 минут я вручил Кучме дополнительные документы объемом свыше 60 листов. До этого, в конце декабря 1996 года, я и Анатолий Ермак пришли к Генеральному прокурору Украины Ворсинову и принесли собранные нами за все время материалы, требуя возбуждения уголовного дела.

(Ворсинов до назначения на должность Генпрокурора возглавлял прокуратуру Днепропетровской области. Должность Генпрокурора была получена им по протекции Лазаренко. Днепропетровский период работы Ворсинова в его биографии омрачен наличием уголовного дела за злоупотребление служебным положением и получением взяток. Дело было закрыто. Группа следователей, расследовавших дело Ворсинова, позже была уволена из органов прокуратуры.)

Ворсинов, просматривая наши материалы, увидел банковские документы и, не удержавшись, воскликнул: «Я же говорил Лазаренко, не связывайся ты с этим Дитятковским, Кириченко, они же тебя доведут до тюрьмы!» Я ему говорю: «Распишитесь на копии, что вы от меня получили документы».

- Э, не... хлопцы, я эти материалы не возьму.

- Григорий Трофимович! Это официально вам, Генеральному прокурору, я как представитель парламентского комитета вручаю материалы для возбуждения уголовного дела. Вы можете не возбуждать уголовное дело, а вынести постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, но вы обязаны принять их у меня, это требование ст. 97 УПК, прокурор обязан принять заявление о совершенном преступлении.

- Нет, разве что через мой труп.

- Да сдался мне ваш труп. Григорий Трофимович! Возьмите документы!

- Я не возьму.

- Я их сдам в канцелярию.

- Даже если их сдадите в канцелярию, они не будут зарегистрированы и не будут рассматриваться. Вы посмотрите, о ком идет речь, - о премьер-министре - о чем вы говорите!!!

Я остолбенел, а Ворсинов спросил: «А пару документов можно взять?»

Павел Лазаренко

В это же время мы с Анатолием Ермаком нашли в Бельгии валютные счета помощника президента Украины, нынешнего народного депутата Александра Волкова. И когда я эти материалы вручил президенту Кучме, он понял, что дальше уже, наверно, надо что-то делать. Эти материалы были направлены в СБУ и Генпрокуратуру.

В этот же день, 3 января 1997 года, копии всех материалов попали к Лазаренко. Мне позже позвонили из приемной Лазаренко и сообщили, что он хочет встретиться с нами и поговорить на нейтральной территории. Я сказал - встречи на природе, на шашлыках не будет. Пусть приходит ко мне в кабинет - и будем говорить.

Еще в сентябре 1996 года Лазаренко отдыхал на Золотых песках в Болгарии, и от него к нам приезжал посланец. Пришел в кабинет и говорит: «Я от Лазаренко, он хочет, чтоб вы на пару дней приехали отдохнуть к нему и утрясти все проблемы, которые возникли вокруг него с вашими депутатскими расследованиями».

Хочу подчеркнуть, что два действующих офицера СБУ, Анатолий Ермак и я, находились в кабинете, где не каждый рискнул бы говорить такие слова, ведь все это можно технически зафиксировать. Чтобы не было никаких провокаций в отношении нас, мы с Ермаком сидели только вдвоем, и попасть в наш кабинет мог не каждый.

Этот посланец говорит: «Павел Иванович вам предлагает 10 лимонов для закрытия всех вопросов. Наличными значит наличными. Скажите, что надо в какой-то фонд, - так в фонд. В какую-то организацию, - нет вопросов. Пару дней, и все будет решено. Вот два билета на самолет. Павел Иванович вас ждет». Я еще тогда улыбнулся: «10 лимонов чего?» - «Ну конечно долларов».

«Павлу Ивановичу передай, что если мы с Ермаком приедем туда, где он отдыхает, то оттуда вернется из нас кто-то один».

Вот так встреча и завершилась.

В октябре 1996 года мы проинформировали президента и СБУ о том, что Лазаренко имеет панамский паспорт. Каково же было мое удивление, когда Кучма посмотрел удивленными глазами и спросил: «А на х.. я ему нужен какой-то панамский паспорт?»

В конце января 1997 года Генеральный прокурор Ворсинов, несмотря на наличие материалов, которые указывали, что в действиях Лазаренко есть признаки преступления, возбуждает уголовное дело по факту хищения государственных средств в особо крупных размерах. Не против Лазаренко, а по факту. Я в это время мотаюсь с Ермаком за границей, ищу доказательства о валютных счетах Волкова, помощника президента. И уже нахожу документы о том, что президент Украины Леонид Данилович Кучма еще весной 1993 года, будучи премьер-министром, вместе с министром кабинета министров Анатолием Лобовым и народным депутатом Украины, председателем Донецкого горисполкома Юхимом Звягильским, похитили из государственного валютного фонда 12 млн. немецких марок. Перевели эти деньги в апреле 1993 года немецкой фирме «Varex», оттуда эти деньги были переведены на их личные счета. На документах были резолюции бывшего премьер-министра Украины Леонида Кучмы. В середине апреля 1997 года я собираюсь в очередную командировку в ФРГ, вместе с представителем федеральной криминальной полиции.

Вдруг звонок из Генеральной прокуратуры, звонит следователь, расследующий уголовное дело возбужденное «по факту», - по моим материалам, и говорит: «Григорий Емельянович, мне нужно вас допросить в качестве свидетеля. Нужно, чтобы вы пришли в Генеральную прокуратуру, дали показания». - «Нет вопросов, но я улетаю в командировку, и если потерпит, то я вернусь через две недели, и вы меня допросите».

Проходит час, он опять звонит - можно я к вам приеду и вас допрошу? Приезжает. Я говорю: «Вы меня будете допрашивать в присутствии Анатолия Ермака, под диктофон, и копия записи будет у меня. Чтоб потом не было никаких разговоров».

«Хорошо, допрашиваю вас в присутствии Анатолия Ермака. Основной вопрос - откуда вы получили копии банковских документов о валютных счетах Лазаренко?»

Он меня спрашивает: «Григорий Емельянович, когда вы улетаете в командировку?» - «В субботу, 19 апреля» (но только Ермак знал, что вылетаю в четверг).

В субботу 19 апреля 1997 года Генеральный прокурор Ворсинов возбуждает против меня уголовное дело по 7 статьям уголовного кодекса. Фальсификация банковских платежек, злоупотребление служебным положением, клевета на президента, премьер-министра и т.д. В день возбуждения уголовного дела, рано утром, Генеральный прокурор звонит председателю СБУ Владимиру Радченко и спрашивает, где я нахожусь. Радченко ему отвечает: «Григорий Омельченко мне неподконтролен и мне не подчинен, хоть он и офицер СБУ, - он на постоянной основе работает в парламенте. Наоборот, его комитету подконтрольна Служба безопасности». Тогда Ворсинов говорит Радченко: «Я против Омельченко возбудил уголовное дело. Мне нужно Омельченко каким-то образом задержать, мне известно, что он сегодня вылетает в командировку». На что Радченко ответил: «Как возбудил, так задерживай и расследуй, ты почему ко мне с этим обращаешься? Он народный депутат Украины».

Ворсинов звонит в пограничный и таможенный комитет, узнать, когда я улетаю за границу. Ему докладывают - он вылетел в четверг, на руках у него шенгенская виза. Вылетел в Германию, а куда дальше - неизвестно.

Генеральный прокурор спешкой с возбуждением уголовного дела хотел мне помешать вылететь за границу. В понедельник 21 апреля 1997 года он вносит в парламент представление о даче согласия парламента на привлечении меня к уголовной ответственности. Расчет был на то, что парламент по этому абсурдному обвинению не даст согласия на привлечение меня к уголовной ответственности, дело закроют, а я все равно останусь под подозрением и под обвинением в фальсификациях и клевете на президента. Я взял и выступил в Верховном Совете и передал письменное заявление Ворсинову, что я даю добровольное согласие на привлечение меня к уголовной ответственности и направление дела в суд. Вручил это заявление Генеральному прокурору. Конечно, это для них был шок. Но потом, в июле, Ворсинов ушел в отставку.

2 июля 1997 согласно поданному заявлению ушел в отставку премьер-министр Украины Лазаренко.

В сентябре 1997 года президент Кучма в одном из интервью заявил, что он сожалеет о том, что освободил Лазаренко от должности согласно его заявлению, а не за злоупотребление служебным положением. Несмотря на все это, расследование уголовного дела дальше не двигалось, его никто и не собирался объективно расследовать, потому что все в Генеральной прокуратуре прекрасно понимали - Павел Лазаренко и Кучма тесно связаны, Лазаренко мог делать эти преступления только при содействии и соучастии Кучмы.

Осенью 1997 года новое руководство Генеральной прокуратуры закрыло возбужденное против меня уголовное дело за отсутствием события и состава преступления. Я продолжал самостоятельно проводить депутатское расследование. И нашел материалы о том, что Павел Иванович Лазаренко создал просто международную финансовую империю. Он зарегистрировал коммерческие структуры в почти 40 странах мира и имел валютные счета в 80 банках мира. Многие материалы моего депутатского расследования впоследствии были подтверждены записями майора Мельниченко, которые дополняли освещение этой ситуации.

Григорием Омельченко установлено, что П. Лазаренко перечислил 3 790 815 долл. США фирме, которая является соучредителем ЗАО «КиївСтар ДЖ.ЕС.ЕМ.» (ее руководители дочка президента Украины Елена и брат жены президента Ю. Туманов).

Уголовное дело относительно П.Лазаренко в Украине было возбуждено только через три с половиной года (14 сентября 1998 года) после вручения президенту Л.Кучме депутатских обращений и материалов о преступной деятельности П.Лазаренко и более чем через год после снятия его с должности премьер-министра. Лазаренко обвиняется в разворовывании государственного имущества в особо крупных размерах - 2 млн. 378 тыс. 302 долл. США, 4 млн. 419 тыс. 194 швейцарских франков, незаконном открытии, использовании за границей валютных счетов и утаивании валютной выручки, злоупотреблении властью и должностным положением. За это время, как утверждает Генеральная прокуратура Украины, П.Лазаренко организовал убийства В.Гетмана и Е.Щербаня.

Швейцарские следственные органы установили, что П.Лазаренко за период с 1993 по 1997 год похитил из Украины и отмыл через иностранные банки 880 млн. долл. США.

В июне 2000 г. Женевский суд Швейцарии признал П. Лазаренко виновным в отмывании денег, коррупции и разворовывании общественного имущества и осудил его к 18 месяцам лишения свободы (условно) с конфискацией остатков валюты, которая была арестована в швейцарских банках, и штрафу в размере 6,5 млн долл. США.

По оценкам министерства юстиции США, суд над Лазаренко продлится от трех до восьми месяцев. Федеральное большое жюри предъявило экс-премьеру Украины обвинение по трем статьям; в общей сложности он обвиняется в 53 случаях совершения преступных деяний:

отмывание денег (восемь случаев, по 20 лет тюрьмы за каждый);

мошенничество (23 раза по 10 лет);

незаконные перечисления в США государственных денежных средств Украины (22 эпизода, каждый оценивается в пять лет за решеткой).

Суммарно Павлу Лазаренко грозит 500 лет заключения плюс денежные штрафы и конфискация имущества в США.