Почти высокая трагедия
24 Ноября 2003

• Версия для печати

Путь человека к высшей государственной власти - высокая трагедия. Недаром именно эта тема так увлекала Шекспира. Алгоритм, однако, прост: набор высоты, обогащение, взлет иѕ падение.

Каждый, кто собирался увенчать собой даже невысокие холмы российской власти, обычно оставлял письменные следы. Избранные труды. Или речи. Или каноническую биографию. У меня дома стоят два коричневых собрания сочинений: Ленина и Сталина. Многотомные. И все книги всех политиков, выходившие в последнее десятилетие.

Нет на полке только книг Михаила Борисовича Ходорковского и Бориса Абрамовича Березовского. Ни тот, ни другой не создали учения. Правда, Березовский часто дает интервью. Их можно собрать и издать отдельной книгой. Наверное, получится что-то интересное. Манипулятивное. Вчера он говорил одно, сегодня - другое, а завтра - третье. Может быть, стесняясь этого разнообразия, Борис Абрамович и не санкционирует издание сборника. Чтобы не стать мишенью для остряков от политики.

У Ходорковского нет даже статей. А все интервью - на английском языке. Поэтому Запад знает его хорошо. А Россия - плохо.

Базируясь на этом факте, осмелюсь предположить, что Ходорковский не собирался штурмовать подножье российской власти. Не готовился украсить именно собой российский олимп. И еще не скоро он станет политиком, даже если подумывает об этом поприще, сидя на нарах. Из всех способов ворваться в политику он избрал самый рискованный. Он сел в тюрьму, вероятно, надеясь выйти из нее героем. Вероятно. Но это был дико рискованный ход.

Тюрьма идет на пользу только профессиональным революционерам, которых на свободе ждет крупная партия, замешенная на национальных интересах, на интересах большого сообщества людей. Мандела, Оджалан и прочие герои, просидевшие в тюрьме и в подполье долгие годы, - это профессионалы. Их жизнь была подчинена политической необходимости, их вытолкнула на поверхность их среда, они были вскормлены общественной необходимостью. У Михаила Ходорковского такой партии нет. Слова политолога Игоря Бунина о том, что «партию найти несложно», на самом деле, можно оценить как не более чем игривое замечание профессионального политтехнолога. На рынке, действительно, много маленьких партий, сделанных «под ключ». Но ведь это не вариант. Какие-то смешные искусственные партии, которые живут пару месяцев на бумаге, а потом спят до следующих выборов.

У Ходорковского за воротами тюрьмы никого, кроме его жены и родителей, нет. Нельзя же считать партией - горстку хорошо оплачиваемых менеджеров и богатейших акционеров ЮКОСа, которые по законам бизнеса и российской политики должны думать прежде всего о себе и своих капиталах, а значит, сегодня они должны поодиночке и большими коллективами присягать на верность власти.

Ходорковский становится по-настоящему трагической фигурой. Мы наблюдаем смятение в стане большого бизнеса. Ведь предприниматели никогда не дружили между собой.

По нашим сведениям, почти состоявшийся сподвижник Ходорковского по игре в политику господин Чубайс, будет маневрировать и не пойдет на президентские выборы в качестве альтернативы президенту Путину. Хотя такие планы звучали где-то в кулуарах. Более 78% электората СПС поддерживают Путина, и Чубайс снова вынужден будет призвать свой немногочисленный электорат голосовать за Путина, как он это сделал в 2000 году. Для Чубайса главное не борьба, а эффективность. Эффективность подразумевает маневры, а не тупое упорство.

Явлинский вообще не боец. Он как Будда. Он олицетворяет собой пассивную честность интеллигенции и брезгливость по отношению ко всякой грязи и насилию.

Из ближнего круга Ходорковского все уже практически ушли с политического поля. Леонид Невзлин ушел раньше всех, он уже давно хотел войти в более спокойную и респектабельную гавань, чем нефтяной бизнес, и, будучи крупным акционером ЮКОСа, приобрел место ректора РГГУ. Он желал создать блестящий университет, который мог бы оспаривать славу мировых университетов. Но не вышло. Его попросили из РГГУ. И теперь он будет исполнять свою мечту где-нибудь в более благоприятной обстановке.

Дубов - в бегах. Лебедев - в тюрьме. Продолжать нет смысла.

Может, все-таки Чубайс?

За недолгие четыре года в политике СПС не создал себе электоральную базу из среднего и крупного отечественного бизнеса, расквартированного по всей России, по ее крупным городам. Если бы это была партия, состоящая из людей, которые способны защищать свой индивидуализм, свое «Я», то у СПС не было бы электоральной проблемы сегодня. Но средний бизнес не имеет в России ничего общего с олигархическим. И сегодня эти люди идут под разными знаменами, а не в колонне господина Чубайса.

Поле власти по-прежнему остается за бюрократией. И она будет выдвигать из своей среды и следующего президента России. Надо отдать себе отчет в том, что за десять лет крупный бизнес не смог выдвинуть из своей среды лидера, способного конкурировать с бюрократическим классом.

Когда-то, во время интервью, Аркадий Вольский признался мне, что крупный бизнес, собравшись вместе, не произносит слов о будущем России. Значит, не примеряет на себя императорскую тогу. А если и примеряет, то мысленно, наедине с собой.

Оттого и случилось то, что случилось: в России началась Реставрация. Мы не видим вполне хорошо ее лица в деталях. Не хочется думать, что чиновники партии «Единая Россия» - это и есть лица новой России. Они очень похожи на старые. А ведь надо куда-то двигаться. И лучше вперед. Думалось: вот, бизнес потащит нас в прогресс. Однако следует признать, что бизнес проиграл бой за самое высокое: за умы граждан.

Но мы - оптимисты. Вот окрепнут отечественные бизнесмены, родятся передовые технологии, придут в страну новые глобальные ветры, и откроются двери тюрьмы. Оттуда выйдет Ходорковский, издаст философскую книгу по русской истории. Увидит перед собой новую страну, умытый народ и поймет, что он не зря сиделѕ