Визит Устинова к Портрету
21 Августа 2006

• Версия для печати

Иосиф Гальперин

Конспирологические подробности из жизни генпрокуроров занимали внимание почтенной публики почти что месяц. Когда перемыли кости Устинову, Сечину и чуть-чуть новому генпрокурору Юрию Чайке – успокоились. Мало было информации, много домыслов…

За неимением открытой политики мы привыкли объяснять перемены, происходящие во властной вертикали, мифологически. Что тоже отражает, пусть и косвенно, во-первых, реальные процессы, а во-вторых – сознание их участников и зрителей.

В пересказе человека, близкого к спецслужбам и правящей бюрократии в целом, эпизод с отставкой Устинова выглядит так:

- Устинов пришел к «Портрету» с толстой папкой и спросил: «Владимир Владимирович, вы на самом деле всерьез решили искоренять коррупцию? – Конечно! – Тогда начинать надо с вашей администрации. Вот здесь у меня небольшая подборка. - Оставьте, я посмотрю». Когда генпрокурор пришел на следующую аудиенцию, президент дал ему листок бумаги и сказал: «Пишите заявление об отставке». От неожиданности Владимир Васильевич прослезился, не совладав с нервами, он и заявление написал с грамматическими ошибками, поэтому в Совете Федерации его просьбу об отставке сначала рассматривали без прошения, а бумагу без ошибок подвезли позднее.

«Портрет» встал перед знаменитой ельцинской дилеммой: до какой степени можно допускать усиление одной из команд.

Свояк руку моет

Байка характерная. Не забудьте, что дело происходит сразу после таможенных баталий, в которых верх взяла группировка Сечина-Устинова. Визуальное соответствие рассказа – контенту, показанному в те дни телевидением, добавляет достоверности. Только вот трактовка, наверняка, выгодна той стороне, которую представляет мой собеседник.

Если подумать, вряд ли в папке Устинова был компромат на работников администрации президента, связанных с Игорем Сечиным, кто ж на свояка клепать будет? Значит, папка относилась к противоположной группировке, скажем, так – Медведева-Суркова. Не будем обсуждать, насколько сведения, гипотетически содержавшиеся в ней, соответствовали действительности. Да и у противоположной «партии» тоже, наверное, папки не пустуют. И они также могли принести чего-нибудь с собой на аудиенцию. Хотя, вряд ли. Им не полагается. Они ведь не силовики. И поэтому свои изыски они толкают через прессу и политологов «из телевизора», а непосредственно – не могут.

Поэтому немедленно возникла точка бифуркации в мятежном Бутово. Лужков, не без справедливости, приписан к клану Сечина-Устинова-Ткачева. То, что речь идет не просто о схватке кланов, а именно о противостоянии политических группировок, ясно уже из того, что одновременно с отставкой Устинова была предпринята эта широкая атака на Лужкова. Повод, выбранный для нее, сомнений не вызывает, но конфликтов, подобных бутовскому, в Москве и России в целом – сотни, если не тысячи. Однако только бутовский удостоился такого внимания всех центральных СМИ, вряд ли решившихся на это без санкции того же Суркова.

Вспоминая кремлевские нравы, в частности, «разоблачение» Сосковца и его «духовных детей», можно понять, что в конспирологическом уродливом виде примерно так протекает идейно-политическая борьба внутри исполнительной власти, неподконтрольной демократической процедуре и общественному мнению.

Одновременно появились слухи о возможной отставке краснодарского губернатора Ткачева. Действительно, Александр Николаевич серьезно болен и нуждается в длительном лечении, несовместимом с исполнением должностных обязанностей. Но при другом раскладе ему бы просто предоставили отпуск, посадив в его кресло «врио», а сейчас допустили в подконтрольную прессу утечку о возможной отставке. А ведь Ткачев – одна из козырных карт сечинской колоды.

Тут еще и сам Сурков перешел в контрнаступление, заявив, что президент скоро может стать членом партии. Понятно, какой – «Единой России», делами которой так прилежно занимается замглавы администрации по политическим вопросам. Такая инициатива делает президента и его помощника еще ближе и помогает забыть о содержании устиновской папки.

Чайка. Прерванный полет

А насчет сменщика Владимира Васильевича тоже есть конспирологическая история, абсолютно достоверная, хотя и давняя. Юрий Чайка уже был кандидатом на должность генпрокурора, семь лет назад ставился вопрос о его переходе из статуса «врио» на постоянную работу. Помешала представлению его кандидатуры в тогдашний, гораздо более самостоятельный Совет Федерации, как утверждали заинтересованные лица, газетная заметка.

В кабинет отдела расследований одной газеты, воевавшей тогда на стороне Березовского, Абрамовича и Путина с Примаковым и Лужковым, вошел генеральный директор. Это сейчас он известен, как госчиновник, активно сражающийся за чистоту наших водоемов, а семь лет назад был простым коммерсантом, направлявшим внимание газеты на объекты, интересовавшие пославших его присмотреть за ней. Он сказал: «Завтра в Совет Федерации может поступить на утверждение кандидатура Юрия Чайки, а мы его не хотим. У вас есть какой-нибудь компромат на него?» В отделе расследований начальнику-заказчику ответили, что кроме истории с сыном Чайки, на чьей машине с папиными номерами в Подмосковье были задержаны ингуши с оружием, ничего серьезного нет. Начальник попросил поискать еще чего-нибудь и поставить в номер.

До подписания полос в свет оставалось шесть часов. Позвонили в Иркутскую область, где Чайка трудился до перевода в Москву. Тамошний журналист через несколько часов раздобыл номера дел, закрытых по приказанию бывшего прокурора области. Они касались фирм, связанных с ним лично и принадлежавшим ингушским предпринимателям. Об этом и написали маленькую заметку, которая успела в номер. Кандидатуру Чайки назавтра в сенат не представляли.

Не то важно, что прегрешения Чайки оказались более значимыми, чем обвинения в адрес Устинова, которыми одно время был переполнен Интернет. Здесь интересно, от чьего имени действовал газетный коммерсант. Если по поручению своих финансовых друзей – это одно, а если от имени их политической креатуры? Тогда получается, что семь лет изменили мнение президента Путина о необходимости Чайки на посту генпрокурора. Впрочем, скорее всего, тогдашняя интрига показывает, что уже семь лет назад за спиной кандидата, объединившего самые разные группировки, шла нешуточная борьба.

Эту банальный вывод подтверждает история последних дней. Но за этим выводом неизбежен следующий вопрос: есть ли кроме группировок у трона, между которыми Владимир Владимирович почти ельцинскими «загогулинами» поддерживает баланс, его собственный резерв? Насколько он силен и не подвержен ли размыванию между двумя крыльями его администрации? Если он состоит из бывших товарищей по службе, до сих пор не ушедших в запас, почему тогда не слишком успешны в непосредственной работе и Патрушев, и выходцы из КГБ Нургалиев и Черкесов? Почему слухи об их намерениях поискать другую работу возникают гораздо чаще, чем сообщения о переменах, например, в прокуратуре?

Значит ли это, что путинская группировка в путинском же окружении объективно слабее сечинской и сурковской?