Не хочешь? Посадим!
5 Июля 2012

• Версия для печати

Количество осужденных предпринимателей в России сегодня составляет 13 тысяч человек. Причем большая часть из них осуждена неправомерно, считает Борис Титов, на днях назначенный уполномоченным по правам предпринимателей.

По его данным, за последние 10 лет за экономические преступления было осуждено около 3 миллионов человек, большинство из которых – бизнесмены. "Ни одна социальная группа в России не подвергалась столь массовым преследованиям", – говорит Титов.

Уже многие годы бизнесмены жалуются на так называемые заказные дела. Коррумпированная полиция может арестовать человека, объявить его подозреваемым – после чего машина начинает работать: следствие, прокуратура и суд не обращают внимания на недостаток доказательной базы и обвиняемый оказывается за решеткой.

Неудивительно, что бизнесмены выводят капитал из России. В 2011 году из страны была вывезена рекордная сумма – 84 млрд долларов.

Валерий Гайдук, владелец стоматологической клиники в центре Москвы, убежден, что дело против него заказал его партнер. По оценке Гайдука, это стоило примерно полмиллиона долларов.

Бывший партнер отрицает все эти обвинения. Но в результате их конфликта Гайдук был признан виновным в мошенничестве и приговорен к шести годам заключения. Клиника закрылась, оборудование было распродано, дантисты уволились.

После почти трех лет заключения Гайдук добился условно-досрочного освобождения. Он до сих пор настаивает на своей невиновности. Теперь Валерий Гайдук стал членом движения "Русь сидящая", которое выступает против незаконного судебного преследования граждан.

Почему становится возможным незаконное судебное преследование?

По признанию бывших судей, адвокатов и полицейских, с которыми нам удалось поговорить, российская судебная система игнорирует презумпцию невиновности. По официальной статистике, оправдательным приговором заканчиваются менее 1% уголовных дел. На практике, похоже, эта цифра даже меньше.

Сергей Злобин – бывший заместитель председателя Волгоградского областного суда. В интервью Би-би-си он заявил, что за 15 лет работы вынес не более семи оправдательных приговоров, из которых лишь два остались без изменения.

"Выносить оправдательные приговоры – трата времени, – говорит нам бывший судья. – Этого не дают делать правоохранительные структуры. Со стороны прокуратуры, следственных органов, ФСБ на судью [оказывается] огромнейшее давление, да и председатель суда всегда влияет на эту ситуацию. Отсутствует независимость в принятии судебных решений".

Сергей Злобин признается, что за время своей работы был вынужден идти на нарушения. "Сама система, сама структура выстроена так, что мне приходилось иногда выполнять решения вышестоящего руководства, – говорит он. – И теперь, с высоты тех лет, которые прошли, я понимаю, что действовал совершенно неправильно, более того, незаконно, и очень сожалею об этом".

Бывшая судья Конституционного суда Тамара Морщакова утверждает, что истории, о которых вспоминает Злобин, не являются единичными случаями. Морщакова считает, что судьи – самые несчастные люди в России, потому что они знают, что поступают неправильно.

"Посмотрите, как они читают приговоры в суде – бормочут себе под нос. Им стыдно людям в глаза смотреть", – говорит она.

Злобин и другие бывшие судьи, с которыми мы беседовали, рассказывают, что следствие зачастую опирается на доказательства, собранные полицейскими с нарушением закона.

Бывший полицейский Марат Хисамутдинов объяснил нам, как можно, например, подбросить наркотики ни в чем не повинному человеку: "Это элементарно делается, и никаких затруднений при этом не возникает". Он говорит, что коррумпированные полицейские могут подбросить наркотики и по заказу.

Не жалко ли полицейским ломать жизнь невиновным? "Так ведь это компенсируется деньгами, – отвечает Марат. – Этого человека я вижу час или полтора. Кто он, зачем, откуда он появился – мне как сотруднику наплевать. Что там будет с ним дальше, где его бизнес? Мне какая разница? У меня деньги есть".

Марат Хисамутдинов, также работавший инспектором в тюрьме, признает, что условия содержания под стражей также представляют опасность для жизни и здоровья людей.

Условия зависят от количества сотрудников, обслуживающих конкретный изолятор. И из-за сокращений эта проблема стоит достаточно остро. Например, если кому-то из-за заключенных будет требоваться помощь, инспектор может просто не услышать этого, так как будет находиться в другом конце тюрьмы.

Амнистия с ограничениями

Министерство юстиции и министерство внутренних дел отказались давать комментарии Би-би-си по этому поводу.

На наши вопросы согласился ответить бывший министр юстиции, а ныне председатель думского комитета по законодательству, депутат от "Единой России" Павел Крашенинников.

Крашенинников утверждает, что у него нет иллюзий и что российская судебная система находится лишь в самом начале пути реформ. В то же время, по мнению депутата-единоросса, процесс либерализации, предусмотренный реформами ушедшего президента Медведева, идет полным ходом.

Крашенинников отрицает тотальную коррупцию и практику заказных дел. "Это как-то сложно себе представить, – говорит он о заказных судебных преследованиях. – Сколько же должен зарабатывать этот бизнесмен, чтобы и следователю заплатить, и прокурору, и судье? Это, видимо, олигарх какой-то".

Судьи, по словам главы думского комитета по законодательству, – это вершина правосудия. "Если судья видит недостатки в доказательной базе и всё равно выносит обвинительный приговор – значит, этот судья должен идти в другое место работать. Либо сам идти туда, куда других отправляет", – говорит Павел Крашенинников.

Уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов видит свою задачу в том, чтобы содействовать освобождению несправедливо осужденных предпринимателей, и предлагает широкомасштабную амнистию бизнесменов, которая бы затронула примерно 118 тысяч впервые осужденных предпринимателей.

Впрочем, под эту амнистию не попадут, например, Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, так как они были осуждены дважды.

Журналистское расследование проведено программой Assignment Всемирной службы Би-би-си.