Ивана Миронова "сдал" декан факультета
13 Декабря 2006

• Версия для печати

12 Декабря 2006

Заключение под стражу Бориса и Ивана Мироновых

С. БУНТМАН – Добрый день. У нас в студии Татьяна Леонидовна Миронова. Здравствуйте. Событие экстраординарное в вашей семье произошло. Как это произошло, расскажите нам, пожалуйста.

Т. МИРОНОВА - Я бы не стала все это только ограничивать миром одной семьи. То, что происходит сегодня в одной семье, в рамках одной семьи, это фактически модель, слепок возврата к старому недоброму прошлому в нашем государстве. Потому что возрождается - стукачество, доносы. Принцип - сын за отца отвечает. И принцип поголовного истребления семей инакомыслия. И вот почему я говорю о доносах и стукачестве. Потому что сдал моего сына ни кто иной, как декан факультета исторического МПГУ Петр Савельев. Который вдруг…

С. БУНТМАН – МПГУ это бывший Ленинский?

Т. МИРОНОВА - Да, Педагогический. Который вдруг обнаружил в списках сдающих кандидатские экзамены Ивана Миронова. А он за это время успел окончить аспирантуру, находясь в розыске, написать кандидатскую диссертацию, завершить ее. Был готов к защите этой диссертации, дело было за одним экзаменом. Декан его немедленно сдал прокуратуре. И первая ловушка была расставлена именно тогда во время экзамена 24 ноября. Вот вам образец доноса и стукачества. Второй вопрос – кто слил, сдал телефон моего сына опять же тем, кто его поймал. Старые добрые времена.

С. БУНТМАН – Но скажите, пожалуйста, знаете, как нам отвечают очень часто, когда мы говорим, что поощряются доносы, стукачество, нам говорят, что это наоборот гражданский долг. Человек находится в розыске. А тут знаете как. Знал и не донес, знал и не доложил. Это считается исполнением своего гражданского долга.

М. МАЙЕРС – Внимание – розыск. Телефон, портрет.

Т. МИРОНОВА - Да, показывают отъявленных отпетых разбойников.

С. БУНТМАН – Свяжешь руки террористу – висит объявление.

Т. МИРОНОВА - Отъявленные разбойники на фоне наркодельцов, коррупционеров, люди, которые по сфальсифицированному обвинению обвиняются в покушении на Чубайса. Сегодня ведь арест моего сына он спровоцирован одним. Дело в суде, дело о покушении на Чубайса благополучно разваливается. Благодаря заявлениям главного свидетеля обвинения Игоря Корватко о том, что его шантажировали, что на него давили и получали нужные показания.

С. БУНТМАН – Он отказался.

Т. МИРОНОВА - Да, согласно утечкам из зала суда он отказался от своих показаний по обвинению офицеров и моего сына, в том числе в покушении на Чубайса. И именно в этот момент вдруг хватают моего сына с тем, чтобы из него тем же самым путем, шантажом, угрозами, интригами и еще давлением, что с отцом что-то сотворят, попытаются выбить нужные показания. Я могу заявить сейчас в прямом эфире официально, что мой сын волевой человек, ни на какие угрозы и шантаж он не поддастся.

С. БУНТМАН – Татьяна Леонидовна, скажите, пожалуйста, во-первых, он сдавал кандидатский экзамен.

Т. МИРОНОВА - Он не сдал его.

С. БУНТМАН – Он собирался сдавать. Фамилия была не вымышленная. Его имя, фамилия, отчество. То есть, свидетельствует ли это о том, когда человек подает документы, известны все данные, то есть означает, что он фактически и не скрывался ни от чего. Или скрывался все-таки?

Т. МИРОНОВА - Я могу сказать так. Он естественно не пришел добровольно в прокуратуру, когда его обвинили в покушении на Чубайса, потому что мы знаем, чем кончаются такие походы в прокуратуру. Мы прекрасно знаем, что не в суде заканчивается и начинается дело. Человека закрывают в день ареста. И закрывают подчас на многие, многие годы, несмотря на всю его невиновность. Поэтому конечно мы ждали, когда развалится дело, когда будет обнажено все лживое в нем, и тогда он бы пришел. Да, он не был в Москве по большей части. Естественно, и розыск его велся довольно слабо. Но сегодня дело приобрело острый оборот. Прокуратура во что бы то ни стало должна произвести возгонку дела о покушении на Чубайса, разрушающегося сегодня. И естественно понадобился такой обвиняемый как Иван Миронов. И они срочно принялись его разыскивать.

С. БУНТМАН – Тогда может и доноса не надо было, а просто ситуация подошла.

Т. МИРОНОВА - Ну почему?

М. МАЙЕРС – Созрела.

Т. МИРОНОВА - Нет, я думаю, что доносы тут пришлись как раз очень кстати. А почему вы выгораживаете доносчиков?

С. БУНТМАН – Нет, я не выгораживаю доносчиков. Я задаю вопрос.

М. МАЙЕРС – Пытаемся понять суть и логику их действий.

С. БУНТМАН – Понимаете, вы говорите, что понадобился новый подозреваемый, потому что дело разваливается. Значит, все своим ходом значит, какое-то намерение было привлечь, теперь уже которого слабо искали, искать теперь сильно вашего сына.

Т. МИРОНОВА - Есть еще одна причина реальная задержания моего сына. Это выманивание его отца. Выманивание - это не мое слово. Это слово следователей, которые обыскивали квартиру, где жил сын, временно останавливался. И они объяснили, что дело даже не в Иване, а в том, что нужно было выманить Бориса Миронова, получить его, арестовать и этапировать в Новосибирск.

М. МАЙЕРС – А объяснили кому, и при каких обстоятельствах?

Т. МИРОНОВА - Объяснили тет-а-тет.

С. БУНТМАН – Скажите, как вы считаете, зачем понадобился Борис Миронов? Потому что здесь есть некое дело, вроде бы отдельное о покушении на Анатолия Чубайса. А там какое дело. Насколько я понимаю, речь идет об экстремизме и разжигании межнациональной розни и насколько оно продвинуто это дело.

Т. МИРОНОВА - Во-первых, против Миронова возбуждено в 2003 году дело по обвинению по 282-й статье. Это только разжигание. Экстремизм тогда у нас не существовал.

М. МАЙЕРС – Существовал. Понятия не существовало.

С. БУНТМАН – Не существовало закона и более прописанных, более широких…

Т. МИРОНОВА - Это дело являлось результатом запрета на свободомыслие, на свободу слова в ходе губернаторской гонки. И по сути дела губернатор Толоконский, который тогда выиграл выборы, он свел с Мироновым счеты. Возбудив против него 282-ю статью. Год это дело лежало мертвым грузом, и никто на него не обращал внимания. Но потом в Москве понадобилось зачем-то дело Бориса Миронова и понадобилось оно с тем, чтобы просто убрать его с политической сцены. Я думаю, что физически убрать. Потому что прокурор еще два года назад, когда Миронов был объявлен в розыск, и адвокаты говорили, что не может такое дело дожить до суда. А он сказал, что до суда еще Миронову дожить надо. Как вам эти угрозы в устах прокурора. В официальном разговоре с адвокатом.

С. БУНТМАН – То есть физически это означает?

Т. МИРОНОВА - Да, физически. Более того, я сегодня утром ощутила эту угрозу «до суда еще дожить надо», Миронова Бориса Сергеевича задержали полдесятого вечера вчера. И отвезли в УВД Кунцево. Мы знаем, что утром он должен быть в Новосибирске. Где минус 25. И я как когда-то в 1937 жены и дети собрала зимние вещи, приволокли мы их с дочками в УВД Кунцево. А нам говорят: а его уже в Солнцево отправили. Мы ловим машину, едем в Солнцево, а нам говорят: а он не доехал. Посмотрите в Крылатском.

М. МАЙЕРС – Это сегодняшнее утро?

Т. МИРОНОВА - Да. Мы летим в Крылатское. А нам говорят: ничего не знаем. Мы два часа фактически не знали, что происходит с человеком. Ни адвокат, никаких ответственных за него. Ничего. Человек исчез. Нет человека как известно, вы знаете нашу старую русскую поговорку – нет и проблемы. И вот этим дышит дело Миронова. Фактически то, что его сегодня упрятали в Новосибирск по надуманному делу, это попытка убрать его с политической сцены. И вовсе не выборные конечно дела интересуют Миронова, вы прекрасно знаете его позицию как позицию сейчас большинства народа, выборы уже ничего не решают. Выборы фактически аннулированы, дискредитированы. Все решит сегодня выступление народа, как в других странах. И вот этого голоса улиц и площадей, конечно, боится власть. И потенциальных и реальных лидеров, которые могут повести эти улицы и площади, она устраняет. Она их устранять может и физически, кидая в тюрьмы, убивая. Я считаю, что вчерашний арест Бориса Миронова это попытка физического устранения его с политической сцены.

С. БУНТМАН – Нам, кстати, если это может в какой-то степени вас ободрить, Татьяна Леонидовна, нам прислал слушатель о погоде в Новосибирске. Говорит, около нуля все-таки. Если это хоть в чем-то может вас ободрить.

Т. МИРОНОВА - Конечно. Все-таки тепло.

С. БУНТМАН – Вопрос о мере пресечения будет решаться то, что касается вашего сына. Насколько вы обеспечены адвокатами, насколько публично будет решаться этот вопрос. Это должен решить суд, насколько я понимаю.

Т. МИРОНОВА - Завтра в 9 часов в Басманном суде будет вынесено постановление об аресте. И это заседание как мне сказал адвокат, пройдет в закрытом режиме. Это уже отсутствие гласности и очевидности. Кроме того, мой сын заявил о наличии алиби на 17 марта 2004 года.

М. МАЙЕРС – 2005 года.

Т. МИРОНОВА - Видите, даты уже путаются в голове. Это тоже должно быть гласно. Но я думаю, что сегодня следствие не заинтересовано в предложении доказательств, которые подтверждают невиновность моего сына. И они будут и дальше глушить данную тему. Они будут так же закрытый процесс Квачкова, Яшина, Найденова, закрывать здесь любую информацию. Уже с нашего адвоката Виктора Александровича Выскребцова взята подписка о неразглашении. Скажите, о неразглашении чего? Почему 25-летнего аспиранта-историка берут под стражу. Мы с вами опять же я говорю, возвращаемся в недоброй памяти 30-е годы. И развивается этот процесс очень стремительно. И то, что вы назвали драмой отдельно взятой семьи, на мой взгляд сегодня драма всего общества российского. Где оно стало четко делиться на стукачей, на тех лощеных мальчиков, которые организуют вот эти захваты, на этих оперов. Если бы вы видели, когда на допросе в Генпрокуратуре меня сразу же после покушения на Чубайса допрашивал некто Соцков из следственной группы, и когда я высказалась в отношении того, что происходит в России, мне было недвусмысленно заявлено, что вы с такими взглядами можете стать женой декабриста.

М. МАЙЕРС – Это даже используется сейчас…

С. БУНТМАН – Жена декабриста это не самое…

М. МАЙЕРС – Не самая постыдная доля.

С. БУНТМАН – Вы понимаете, здесь много наши слушатели пишут, и мы много говорили о позиции Бориса Миронова, о текстах, которые он писал, и произведениях. И в них и многие слушатели, мы довольно много об этом говорили, есть элементы и антисемитские довольно серьезные, которые в нем находят. Скажите, пожалуйста, это повод для полемики или как вы считаете, что здесь есть вещи, которые поддерживают предъявление обвинения по 282 статье.

Т. МИРОНОВА - Здесь нет ни одной строки в работах Бориса Миронова, которые бы поддерживали 282-ю. И вот почему. Существует закон о печати. Существуют статьи Конституции, которые говорят о свободе мнения. Он нигде ни одним словом не оскорбляет евреев. Он нигде не обвиняет их в несуществующих прегрешениях и ошибках. Но он говорит и, прежде всего, говорит о том, что происходит сегодня в России. И посмотрите, какой интересный поворот. Вот когда он был министром печати, первое, что он делал – заявил о необходимости принятия закона о нравственной цензуре. И как это было принято. Его тут же на страницах «Московского комсомольца» обвинили в фашизме. Сегодня только ленивый не говорит о необходимости нравственной цензуры. О том, что нельзя детям давать порнографию в дневное время, что нельзя разгул убийств и преступлений демонстрировать населению, они начинают копировать это. Он разминировал это поле страха. Теперь три года назад он в своих работах поднимает вопрос о демографической катастрофе. Не кризис, не какой-то упадок. А катастрофа. Более 2 млн. в год. Несопоставимо ни с какой войной. И опять он такой сякой фашист, он призывает к экстремистским действиям, а через три года только ленивый в правительстве не говорит о демографической катастрофе, и принимаются на правительственном уровне решения, о которых писал Миронов. То есть понимаете, какая вещь, человек разминирует поле страха. Разминирует те проблемы, к которым не знают, как подступиться. Жертвуя собой, естественно. Потому что ему первому и достаются эти удары.

С. БУНТМАН – А страха перед кем и перед чем?

Т. МИРОНОВА - Да, прежде всего перед властью. Потому что власть пытается нас убедить, что все прекрасно. А Миронов говорит, что все отчаянно и ужасно. Но об этом говорят цифры, приведенные в его книге «Приговор убивающим Россию». Во здесь нет ни одного антисемитского заявления как то, что вы пытаетесь говорить. Вот эта книга. Но зато здесь с документами в руках, ведь он профессиональный журналист, всю свою работу строящий на документах, показывается…

М. МАЙЕРС – Татьяна, так в этом и должен суд разбираться. Давайте посмотрим, проанализируем эти высказывания. Вот предъявлены обвинения. Вы говорите как на процессе… Ну так правильно, есть же процедура, официальная процедура узаконенная.

С. БУНТМАН – Понимаете, с другой стороны мы достаточно хорошо знаем намеренность вынесения решения очень часто. Скажите, есть ли возможность нормальной адекватной защите перед нормальным адекватным закону и юриспруденции обвинению.

Т. МИРОНОВА - Нет. Сегодня уже нет.

С. БУНТМАН – Но вы не будете предпринимать усилий, чтобы добиваться.

Т. МИРОНОВА - Нет, мы будем предпринимать усилия. Мы те лягушки, которые барахтаются в этой банке со сливками, со сметаной, пока она не станет маслом. И это обязательно будет рано или поздно. Но почему я говорю, что сегодня это практически бесперспективно. Потому что я сама доктор филологических наук, эксперт по проблемам экстремистских текстов и высказываний в них. Я прекрасно знаю, как сегодня проходят заказные экспертизы, заказной профессурой на местном уровне, когда нужно человека посадить за художественное произведение. Сегодня так сел Юрий Екишев в Сыктывкаре. За художественное произведение его посадили, за газету, которую он расписывает, народные мнения, разноголосицу. И ему дали эти полтора года поселений. Несмотря на вполне объективные экспертизы из Москвы. И вот подобных процессов сегодня все больше и больше. И конечно никто не будет слушать защиту Миронова, если его надо посадить по политическим мотивам.

С. БУНТМАН – Елена пишет, что есть некие видеосъемки, где Миронов призывал к повешению людей разных национальностей, в том числе евреев.

Т. МИРОНОВА - Это ложь.

С. БУНТМАН – А что же тогда показывали.

Т. МИРОНОВА - Показывали съезд НДПР, показывали фрагмент, вырванный из контекста, о повешении там вообще не было речи. Более того, вы поймите, Миронов профессионал, который знает цену слова.

С. БУНТМАН – То есть не стал бы.

Т. МИРОНОВА - За все время за 13 лет после отставки после самых острых статей на него ни разу не было возбуждено дел о клевете, значит, что все документировано, о том же разжигании, и только последние годы беспредела и под приказом его сажают. И все его высказывания взвешены и не оскорбительны. Повторяю это. Поэтому о повешении не может быть и речи. О чем вы говорите. Это добрейшей души человек.

М. МАЙЕРС – Меня вот какая вещь волнует. Мы сейчас говорим о деле Бориса Миронова, Ивана Миронова. Все-таки они связаны или нет? По официальным заявлениям – нет.

С. БУНТМАН – Тут у нас одно, тут у нас Чубайс.

М. МАЙЕРС – И даже по течению нашего разговора создается ощущение, что это разные вещи.

С. БУНТМАН – Но связаны.

Т. МИРОНОВА - Это связанные вещи. Первое доказательство связи – прокуратура пыталась вот эту книгу назвать духовной основой покушения на Чубайса, а Миронова обозначила как заказчика этого покушения. Потом, ткнувшись в текст, поняв, что не работает это их обвинение, вопрос был снят. И Миронова тогда стали прессовать по другим статьям. Пытаясь достать его через сына, привязав к этому делу через сына. Но у нас есть данные о том, сегодня их обнаружили утечки суда, что вообще все это дело фальсифицировано. Во-первых, охранники получили приказ не стрелять в нападавших. Это что за охранник, скажите. Откуда они такие ангелы с небес. Во-вторых, есть предположение, что Чубайса вообще не было в той машине, которая подверглась нападению. И об этом вскользь, но говорил свидетель обвинения Корватко.

М. МАЙЕРС – Но стрелявшие-то были.

Т. МИРОНОВА - Но нет доказательств и в уголовном деле, что это были Квачков, Яшин, Найденов и мой сын Иван Миронов. Нет ни одного доказательства. Никто не видел их на месте преступления. Никто не видел их с оружием в руках, вообще этого оружия нет в природе. Более того, там глупости в этом деле просто прут из всех дверей и окон. Например, знаменитый аккумулятор, который якобы взяли нападавшие, чтобы если вдруг не сработает взрывная машинка, использовать аккумулятор. А как вы себе представляете, машинка не сработала, и тогда господин Чубайс, проезжайте-ка снова по этой магистрали. Мы подключим аккумулятор. Как вам эта логика?

С. БУНТМАН – Татьяна Леонидовна, спасибо большое, что вы пришли и нашим слушателям рассказали о своей позиции и о том, что происходит. И мы за этим делом естественно будем следить и всякий раз, когда вам понадобится сказать что-то нашим слушателям, то есть нашим гражданами, согражданам, пожалуйста, это делайте, не стесняйтесь.

Т. МИРОНОВА - Большое спасибо вашему каналу, потому что действительно элементы свободы слова у вас все-таки в наибольшей степени представлены в Москве.

Ведущие:Сергей Бунтман

Маша Майерс

"Эхо Москвы"