Эдуард Лимонов: Радован Караджич опасался официальной Москвы
25 Июля 2008

• Версия для печати

Оригинал материала: Новый Регион

Денис Фрунзе

Процесс над лидером боснийских сербов Радованом Караджичем может вскрыть настоящую правду о балканской войне и коварстве Запада, считает лидер российских оппозиционеров, писатель Эдуард Лимонов. В интервью «Новому Региону» он отметил, что глубоко сожалеет о пленении Карджича, с которым познакомился во время боевых действий на Балканах, и выразил уверенность, что обвиняемый Западом в массовых убийствах серб стойко выдержит любое решение Гаагского трибунала и в любом случае останется героем в глазах сербского народа.

«Новый Регион»: Эдуард Вениаминович, вы лично знакомы с Радованом Караджичем. Как вы восприняли его арест?

Эдуард Лимонов: Я глубоко сожалею о пленении Радована Караджича – президента республики боснийских сербов. Мое видение Караджича прямо противоположно тому образу, который пытается представить миру Запад. Я считаю, что он был настоящим героем своего народа и сделал все, что и должен был сделать на его месте истинный сын боснийских сербов.

Сербы живут на территории Боснии уже около тысячи лет, они имели право на свои земли и они их отстаивали с оружием в руках. Это была настоящая крестьянская война за землю. Запад, объявивший Караджича военным преступником, сам был непосредственным участником военного конфликта. Западные самолеты бомбили сербские села, и не Западу давать уроки морали и судить кого-либо.

Сегодня можно смело отдать под суд того же Джорджа Буша за то, что он делает в Ираке. Но в отличие от него, у Караджича навсегда останется образ вождя и героя. В глазах сербского народа таким он будет всегда, какое бы решение не вынес трибунал в Гааге.

«НР»: СМИ постоянно называют Радована Караджича «ястребом». На ваш взгляд, он заслуживает такое прозвище?

Э.Л.: Радован Караджич далеко не «ястреб» в политике. Я видел, как ему было тяжело с его собственными генералами, как он пытался в сложной балканской обстановке сохранять взвешенную позицию. Но несмотря на то, что член Госсовета республики боснийских сербов Биляна Плавшич была «голубем», она тоже приземлилась в гаагской тюрьме, получив 11 лет заключения. Поэтому ожидать, что Караджича кто-нибудь помилует не приходится. Слишком велика злоба по отношению к нему, потому что велико было сопротивление, которое боснийские сербы оказали.

Мне посчастливилось знать Радована, и он произвел на меня впечатление человека высокоинтеллектуального. Он профессор психиатрии, автор многих книг стихов. Мы читали друг другу свои стихи, и я провел несколько дней в непрерывных разговорах с ним, и считаю, что это большая честь и удача для меня.

Я уверен, что он человек стойкий, интеллектуально мужественный, который выдержит этот процесс и даст такие показания, которые откроют глаза мировой общественности на то, что же действительно происходило в республике боснийских сербов.

«НР»: Как вы думаете, мог бы Радован Караджич найти убежище в России, которая, по крайней мере, на словах демонстрирует единство с сербским народом?

Э.Л.: Я не уверен в том, что в Москве он был бы в большей безопасности, чем на своей родине. За последние 15 лет Москва совершала немало предательских поступков. Мы выдавали властям узбекских, таджикских оппозиционеров. Насколько я знаю Радована, он опасался официальной Москвы и, думаю, у него были для этого все основания.

«НР»: Последнее время все чаще говорят о возможно скором аресте еще одного сербского лидера – генерала Младича. Как вы думаете, насколько скоро он окажется по гаагским трибуналом?

Э.Л.: Ратко Младич – это такой крестьянский генерал, человек с простым лицом, достаточно умный. Я знал и его. Именно Радован Караджич сделал его генералом, потому что Младич был полковником.

Его «ястребиная» позиция казалась мне более оправданной, чем более умеренная точка зрения других членов Государственного совета республики боснийских сербов. Он не ожидал никаких уступок со стороны Запада, и поэтому его позиция была жесткой.

Я думаю, что у Запада будет немало проблем в случае поимки Младича. Если судить его то вскроется масса лжи, которая толстым слоем покрывает правду об этой войне. Например, будут обнародованы неопровержимые документальные свидетельства о том, что мусульманская сторона расстреливала свои собственные хлебные очереди из гаубиц, что потом стало поводом для начала интервенции Запада в республику боснийских сербов.

И Караджич, и Младич обладают такой информацией, раскрытие которой будет не в интересах Запада, а скорее обнажит хитрое, коварное поведение западной стороны в этом конфликте.

****

Сербов судят в 10 раз больше остальных

Оригинал матриала: Вести, 24.07.08

В интервью "Вестям" свою оценку происходящему на Балканах дала доктор исторических наук, президент Фонда исторической перспективы Наталья Нарочницкая.

- В России рассматривают арест Радована Караджича как внутреннее дело Сербии. Официально его искали почти 13 лет. При этом, как стало известно, скрывался он в Белграде. Почему именно сейчас сербские спецслужбы смогли его задержать, так своевременно?

- Я думаю, что на них оказывалось достаточное давление, потому что, конечно, после того позора, который весь этот трибунал потерпел, когда Карла дель Понте не постеснялась в своей скандальной книге открыто написать о том, что знала о том, что именно боснийские мусульмане и албанцы вырезали у живых сербов органы. Вот после этого скандала им нужно опять себя реабилитировать и наконец добиться своей главной цели – обвинить целиком сербскую сторону виновной в конфликте. Почему я так трактую? Дело в том, что со стороны хорватов и боснийских мусульман обвинения выдвигаются только против конкретных военных, офицеров и так далее. Это не компрометирует в целом сторону. Это означает, что совершены частные отступления от обычаев и этики войны, где и пострадало гражданское население. Единственный гражданский лидер, который лично не отдавал никаких приказов, разумеется, судится с сербской стороны – Радован Караджич. И этим самым делает всю сербскую сторону в конфликте неправой. И это дополнительное для Запада оправдание натовской агрессии потом против уже Югославии, суверенного государства. Этот печальный повод, для меня он, безусловно, печальный, потому что мне довелось один раз встречаться неофициально с Радованом Караджичем. И он произвел на меня сильное впечатление, конечно, как фигура драматическая, в чьей судьбе воплотилась вся драма сербской нации, ее расчленение на 6 квазигосударств. И это сделано в отношении сербов, которые после советского народа, и прежде всего белорусов, в Европе потеряли на душу населения больше, чем кто бы то ни было, в борьбе против гитлеровской агрессии. Здесь, я помню, еще в Парламентской ассамблее Совета Европа я была почти единственная, которая при обсуждении доклада Карлы дель Понте высказала очень большие претензии к деятельности трибунала. Потому что он проявил себя как серая зона, где не соблюдается международное право. Налицо двойные стандарты, потому что в 10 раз больше судят сербов, а остальных гораздо меньше. Более того, там не соблюдаются права человека, там было слишком много странных смертей. В том числе, мы знаем, что фактически загубили Слободана Милошевича, не предоставив ему вовремя возможность получить адекватную медицинскую помощь. Это вообще-то грубейшее нарушение прав человека, о чем вот наш институт открыто говорит. А судьба Шешеля, который в знак протеста, что ему не дают материалы на его родном языке, объявил голодовку и чуть не умер? Все это наводит, конечно, лишний раз на печальные мысли о том, что опыт вот такого первого наднационального органа - очень неудачный. Международному сообществу, и прежде всего России, надо 300 раз подумать, прежде чем давать санкции для создания подобных структур. Я хочу еще вот напомнить о чем – на поверхности, конечно, лежит цель трибунала оправдать агрессию против Югославии. Но на самом деле это еще и опробование такого механизма, когда самопровозглашенный орган, который уже потом выходит самолично и самовольно за пределы своего мандата, и орган, который не санкционирован всеми государствами мира, судит граждан суверенных стран за действия, совершенные ими в своих странах, которые по законам этих стран не являются правонарушениями. Это конец понятия суверенитета, конец понятия международного публичного права. Поэтому этот опыт очень неудачный.

- Вы сказали, что вы встречались один раз с Радованом Караджичем. Каким он вам показался человеком тогда? И вот сейчас вы видели наверняка кадры, какой он уже сейчас, как изменился в это время. Какое сравнение здесь можно сделать?

- Ну что ж, да, он, конечно, практически для меня оказался неузнаваемым. На меня он произвел впечатление человека необычайно сильного, очень остро и больно переживающего вот драму расчленения сербской нации, человека очень спокойного и уравновешенного, умного, интеллигентного и начитанного. Он вообще Достоевского читал, держал книжку в руке. Вы знаете, если сербское нынешнее правительство прозападное, на которое, конечно, оказывается давление, выдаст его сейчас, когда уже истекает срок трибунала, и уже готовится передача оставшихся дел национальному судопроизводству, это, конечно, будет очередным ударом по национальному достоинству и суверенитету страны. И еще одним ударом по вот этому состоянию национального самосознания сербов, которые и так, конечно, бесконечно устали от тех поношений со стороны Запада 20-летних буквально, от этой постоянной демонизации в глазах общественного мнения. И, конечно, защищать тогда интересы Сербии на международной арене будет очень трудно. Но я думаю, что там еще замешаны, конечно, внутриполитические какие-то аспекты. Потому что очень многие сербы, конечно, отвернутся от этого правительства. Но, с другой стороны, они очень и очень устали. Поэтому я полагаю, что, конечно, выдача предполагаемая, о которой говорят, она, конечно, не послужит делу справедливости, безусловно. И Россия высказала свое мнение, намекнув, что считает, что сербская сторона имеет полное право принимать решения внутри своей страны, если надо, судить и так далее. Поэтому здесь, я думаю, что мы правильно это высказали. Но трибунал-то - уже приближается к концу его срок, его мандат истекает. Но Запад, конечно, настаивает на том. Им это очень и очень нужно. Я вот сейчас насмотрелась западных телевизионных каналов, и новостные программы все изображают именно сербов как "демонов во плоти", от которых и страдало гражданское население. И, конечно, ни разу не упомянув о том, что именно 150 тысяч сербов, а вовсе не боснийских мусульман, были изгнаны из Сербской Краины, это на территории Хорватии, где они проживали 800 лет. Это была крупнейшая по масштабам гуманитарная катастрофа ХХ века. Они никогда не показывают те могилы вырезанных сербских семей, которые я видела в Боснии в 94 году. Понимаете, они изображают сербов как вот единственных, которые выходили за пределы вот этой этики войны и совершали якобы зверства, безусловно, завышая и цифры. Там не было ангелов, безусловно - война есть война. И со всех сторон были, конечно, вот эти ужасные акции мщения, где страдали и мирные жители. Но где двойные стандарты, мы это видим. И, конечно, в этом отношении ни соблюдения прав человека, ни правосудия, ни справедливости ждать невозможно. Еще Иван Ильин писал: не ждите от поработителя правды, он будет только клеветать.

- Бывший премьер-министр Сербии Воислав Коштуница заявил, что у него есть данные, что теперь, после того, как ожидается выдача Караджича в Гаагу, Запад, Соединенные Штаты, Евросоюз будут требовать от правительства в Белграде еще и признать независимость Косова. Как вы считаете, насколько возможно такое развитие событий, насколько новые власти Сербии готовы, может быть, пойти на такой шаг? И какой будет реакция самих сербов, если вдруг такое произойдет?

- Я уже упомянула, что налицо страшная усталость и измученность сербской нации. Но Коштуница совершенно прав: Запад не остановится, пока не получит всё. И поэтому если выдадут Караджича, это будет очередной слом национально-государственной воли. Но что касается Косова, это не просто спорный регион. По всем канонам международного права Косово есть территория Сербии. Самопровозглашение независимости Косова и признание многими ведущими западными странами этой независимости есть грубейшее попрание международного права… Как мы сейчас видим, миром правит, увы, сила, хотя, как говорил еще Блез Паскаль, сила должна быть справедливой, а справедливость должна быть сильной.