Дагестан: отстаивая Средневековье
30 Января 2011

• Версия для печати

Амирхан МЕЖИТОВ

Среди политологов бытует мнение, что «власть» на Кавказе - понятие собирательное. Представляется, что она есть совокупность нескольких кланов, которые делят сферы влияния, территории, полномочия, ресурсы. Однако такая теория сегодня не кажется нам такой уж безупречной. Во всяком случае, применительно к Дагестану подобная теория не срабатывает.

Действия Москвы при назначении очередного президента Дагестана, с одной стороны, были достаточно настойчивыми, несмотря на истеричные протесты некоторой части депутатов Народного Собрания по поводу игнорирования мнений дагестанской «элиты» (читай: кланов) в вопросе определения главы республики. С другой стороны, несколько «осторожные», пошаговые действия администрации Президента России при «проталкивании» кандидатуры Магомедсалама Магомедова лишь усиливали иллюзию о подконтрольности дагестанского общества мафиозно-клановым группировкам, и создавалось ощущение, что президента не назначают, а «проталкивают».

Как показали дальнейшие события, на деле все оказалось банальным и прозаичным. Как и можно было ожидать, от былого протеста у некоторых избранников народа не осталось и следа. Они все дружно склонили головы перед федеральной властью, и в результате единогласного голосования, как мы помним, Дагестан обрел нового президента.

Казалось бы, еще одну главу новейшей политической истории Дагестана перевернули и можно благополучно продолжить летопись следующих глав. Однако вирус разночтения, которым мы в значительной степени заражены, не позволяет адекватно осмысливать предыдущие страницы политической истории современного Дагестана.

В средствах массовой информации дружно и с завидной активностью муссируют тему «клановости» Дагестана как порока, присущего дагестанскому обществу. Однако проницательному читателю не составит труда догадаться, что это делается с целью внушить нам, дагестанцам, комплекс национальной неполноценности. Разумеется, наша родная «демократическая» пресса вместе с вылупленными из западных инкубаторов правозащитниками послушно вторит им, упиваясь своей «прогрессивностью» и «демократизмом». И не подозревая, что танцует под дудку западных «прогрессоров» и «демократизаторов».

Нашим «куклам» и невдомек, что в традиционном понимании кланы стали объектом идеологических нападок отнюдь не по причине их действительной архаичности. Возможно, некоторые российские аналитики и ошибаются, воспринимая клановые ценности некими архаизмами, пытаясь искренне их искоренять. Но вот их учителя далеки от заблуждения. Они прекрасно понимают, что клановость жива именно в народной среде и зиждется на глубинных корнях, исходящих от предков, а вовсе не на разрушительных ценностях. Из глубины веков семья несет в себе здоровое ценностное измерение, содержащее идеи родства и сплоченности, уважения к памяти предков, сохранение связи поколений. Эти ценности ОТТЕСНЯЮТ НА ЗАДНИЙ ПЛАН ЛИБЕРАЛЬНЫЙ ИНДИВИДУАЛИЗМ, лелеемый потребительским обществом!

Клановость как свойство негосударственной общности людей, востребованная к жизни в 90-е годы на Кавказе в условиях распада СССР и разрушения государственности, по сути дела сплотила народы Северного Кавказа, и наиболее рельефно это проявилось в Дагестане. На тот момент Москва была раздираема внутриполитическими противоречиями, и регионы со своими бедами пытались справляться сами. Принципы организации политической власти в Дагестане в то время действительно являлись клановыми, на что тогдашнее руководство (Госсовет), по-видимому, пошло сознательно. Надо признать, что в тяжелейшие годы испытания это оказалось не самым худшим вариантом. В драматических условиях в республике выстраивалась светская власть, и целостность Дагестана и России была сохранена. К слову сказать, заслуги дагестанцев в этом вопросе политической элитой России не оценены до сих пор.

Ситуация на Северном Кавказе не оставляет выбора федеральной власти. Бесконечные теракты и резонансные убийства сотрудников милиции и высокопоставленных чиновников явно свидетельствуют о переносе центра напряжения на Северном Кавказе в Дагестан. Тактика дестабилизации, используемая врагами России, пока остается традиционной. Однако не следует исключать, что противник все активнее будет наращивать методы информационной войны. Официальные дагестанские аналитические службы в этой идеологической войне пока плетутся в хвосте.

Так называемая демократическая пресса на сегодняшний день в борьбе за умы населения идет впереди официальной власти и ее аналитических служб. Естественно это не означает, что у оппозиционных СМИ информационно-аналитические технологии в профессиональном отношении более совершенны. Но то, что сознанием обывателя они манипулируют более успешно, - это факт.

Мало того, в анализе общественно-политической обстановки в Дагестане им удалось навязать свое видение не только обществу, но и президентским аналитикам. Об этом говорит, например, то, что не меняется оценка терактов и их исполнителей. Бытует представление о боевиках в лесистых горах Северного Кавказа как о «заблудших «овечках», а причины их появления сводятся исключительно к социально-экономическим проблемам.

Примечательно, что Д. Медведев после серии последних терактов в Москве и Кизляре наконец-то озвучил принципиально новую оценку террористов, приравняв их к врагам России, и предложил отказаться от «социально-экономической» версии основных причин терроризма.

Если мы, наконец, не признаем, что РОССИЯ НАХОДИТСЯ В УСЛОВИЯХ ВОЙНЫ, то ответы на эти вопросы будут настоящим вымыслом. Перенесение центра напряжения в Дагестан означает, что фланг фронта переместился на территорию Дагестана и Ингушетии. Причем, все идет по аналогичному сценарию 80-х годов, когда очаги напряжения искусственно создавались на территориях закавказских и среднеазиатских республик. И не нужно гадать, к чему это может привести в нынешних условиях.

Особенность этой войны заключается в том, что она, в отличие от традиционных сражений, ведется совершенно иными методами: без объявления войны, с опорой на внутренние силы - на предателей, которые объявляют себя «борцами за права человека». Воюют не народы и правительства, а закулисные силы, для которых народы и правительства всего лишь инструменты.

Напряженность по периметру России задумана с целью расчленить страну. Дагестан в этой цепи рассматривается как слабое звено, откуда вероятность распространения дестабилизирующих событий по принципу домино кажется более реалистичной. Делается упор на невиданные масштабы коррупции в Дагестане, где республике отводится роль козла отпущения. Ведь не случайно в последнем выступлении Генерального прокурора России по своей коррупционности Дагестан занял лидирующее положение. Хотя совершенно очевидно, что дагестанскому чиновнику не «потянуть» столь солидный куш «откатов» без прикрытия федерального чиновника.

Сегодня, когда у Кремля нет разработанной политики по Кавказу, дагестанскому руководству необходимо инициировать подход, который вынудил бы относиться с уважением к Дагестану и дагестанцам.

По своему географическому положению и этническому составу Дагестан находится в числе ПРИОРИТЕТОВ российской внутренней и внешней политики, хотя осмыслить, какую роль в геополитическом пространстве ему приходится играть, нам еще предстоит, - пишет сайт Северный Кавказ.

----------------------------------------------------------------------------------------------------

В этом материале заметно, что так называемая дагестанская власть отстаивает тезис о том, что она не виновата в том, что в республике убивают милиционеров и чиновников. Возникает вопрос: разве это власть, в таком случае?