В Москве уже нечего смотреть, кроме тротуарной плитки имени Собянина
15 Октября 2012

• Версия для печати

Все исторические места Москвы обнесены ведомственными заборами и шлагбаумами. Недавно министр обороны Сердюков огородил еще один исторический квартал для себя любимого

Физическое отделение чиновников от общего пространства становится все более заметным явлением. Чиновники огораживаются буквально, захватывая городскую землю под собственные офисы, закрытые парковки и рестораны. Первая громкая история подобного рода случилась еще прошлой осенью, когда половина исторического Китай-города со старинными особняками и памятниками культуры вдруг стала закрытой внутренней территорией администрации президента и родственных управлений. Участок от Ильинки до Варварки тогда обнесли металлическим забором, а в переулках поставили шлагбаумы и часовых. Старейший район Москвы, один из наиболее привлекательных для туристов, превратился в режимный бюрократический квартал, куда обычным людям нельзя.

И вот вторая история. Почти треть Большого Знаменского переулка превращается в территорию военного назначения. Вся проезжая часть и примыкающие земли оказались в распоряжении Министерства обороны, которое обнесло территорию забором и расчертило там парковку. При въезде в переулок появился шлагбаум, было перекрыто свободное движение автомобилей. А затем военные смонтировали КПП и калитку, закрыв проход для пешеходов. Жителей домов, попавших в оккупацию, теперь пускают домой по паспортам. Подъезд к домам остался только со стороны Малого Знаменского переулка.

Первыми подняли шум даже не жильцы, а активисты «Архнадзора». На огороженной земле по соседству со сталинским зданием Минобороны находится памятник архитектуры — дом коллекционера Щукина (историческая постройка XVIII века, здесь жили князья Трубецкие, Шаховские и Хованские). Правда, пообщавшись с Минобороны, «архнадзоровцы» объявили, что проход к дому, как и в целом по переулку, закрыт лишь временно. «Военные нам сказали, что осенью доступ возобновится, — сообщил мне координатор «Архнадзора» краевед Рустам Рахматуллин. — Мы поверили. И вот уже совсем осень, а все по-прежнему».

И даже хуже. Подтвердились давние слухи, что в доме Щукина оборудовали резиденцию главы Минобороны Анатолия Сердюкова. И съезжать оттуда осенью никто не будет. На КПП мне это подтвердили:

— Никто никуда не съедет.

— Сердюков там что, живет?

— Зачем? Работает. Подчиненных принимает и людей иногда, по записи, — сказал мне капитан, но фамилию свою назвать отказался.

Мы с краеведом Рахматуллиным попытались записаться на прием или хотя бы на посещение памятника культуры. Но и к памятнику, и к министру Сердюкову записывать нас почему-то отказались. И конечно, даже не пустили за шлагбаум.

— Запрещено, — сказал человек в форме.

— А как же экскурсии водить? — спросил вежливый Рахматуллин.

— Зачем экскурсии? — был ответ.

И нас выпроводили за территорию.

Рахматуллин рассказывает, что особняк находится в ведении военных еще с советских времен. Впрочем, до последнего времени к дому можно было хотя бы подходить, рассматривать вблизи. «А сейчас даже это нельзя. Хотя по закону гражданам гарантирован беспрепятственный доступ к объектам культурного наследия».

— Долгое время особняк Щукина хотел заполучить Пушкинский музей, — говорит краевед. — Ведь между ними тесная историческая связь. Богатая коллекция импрессионистов, собранная Щукиным, находится как раз в Пушкинском музее. И было бы логично соединить культурное наследие воедино.

Кстати, об этом же просили весной и местные жители. В мае москвичи написали обращение к премьеру Медведеву, чтобы тот способствовал передаче дома Щукина музею и открытию его для всеобщего доступа. Правда, жители не знали, что двумя годами ранее предыдущий премьер, Путин, уже распорядился этот дом от людей, наоборот, оградить. А в самом особняке, уже обнесенном забором, организовать персональный офис Сердюкова.

Министр Сердюков просил у Путина этот особняк 10 апреля 2010 года и получил на «ограждение» добро. Городские власти, в свою очередь, отдали военным и полосу земли, отделяющую особняк от переулка. Сам же переулок и по сей день остается территорией общего пользования. Это выходит из данных Росреестра. На картах с сайта ведомства значится и кадастровый номер Большого Знаменского — 77:01:0001017:45. Выходит, на перекрытие проезжей части военные не имели права. А ограждение переулка следует считать захватом территории?

Незаконность забора признают в префектуре ЦАО, в ГИБДД, ОАТИ и Хамовнической прокуратуре (в редакции есть копии переписки ведомств). Но повлиять на военных гражданские чиновники, похоже, не могут. Инспекторы московской ГИБДД пытались, например, вручить военным предписание на демонтаж забора. Но в Минобороны «отказываются его получать и всеми возможными способами пытаются уйти от ответственности», — пишет начальник ОГИБДД по ЦАО Тюрин.

— Когда мы спрашиваем Минобороны, на каком основании они захватили переулок, нам хитро отвечают: ну как же захватили, нам его выделила мэрия! — рассказывает юрист «Архнадзора» Наталья Самовер. — Но мы-то знаем, что мэрия выделила только кусочек земли у особняка Щукина, а переулок так и остался переулком. Даже Путин разрешил огораживать лишь особняк Щукина, а не целый квартал. И каждый из 140 миллионов жителей нашей страны имеет право, невзирая на заборы и шлагбаумы, перемещаться по нему.

Старший по подъезду соседнего с особняком Щукина дома № 8/12 Григорий Иванович Сериков ходил по инстанциям параллельно с «Архнадзором».

— Письма писал, — говорит житель Сериков. — Вот военным с эпиграфом из речи Медведева на Дне города: «Москвичи должны быть уверены, что при принятии любых решений — и самых значимых, и, казалось бы, небольших — власти знают и учитывают их мнение». Ни хрена! Полпереулка забрали себе под парковку. Да ладно бы себе! Паркуются там только генералы и мигалочники. А простые их сотрудники заставляют машинами всю округу!

На момент подписания номера Минобороны на наши письменные вопросы о судьбе переулка так и не ответило. Отказались разговаривать военные и вживую.

И лишь когда мы приехали фотографировать захваченную дорогу, из монументальной сталинской глыбы выбежал невысокий прапорщик и испуганно вскрикнул: «Фотать запрещено! Нельзя фотать!» Прапорщика звали Черных. Он был в новой юдашкинской форме. Светло-зеленом джемпере и немного зауженных брюках.

Оригинал материала: Новая газета. Фото Анны Артемьевой