Крах операции «РЕЗИДЕНЦИЯ»
8 Июня 2002

• Версия для печати

В последние десятилетия почти все кремлевские правители, едва укрепившись на посту, с упоением отдавались строительству добротных и уютных резиденций. Казалось, что и нынешний президент решил полностью следовать этой традиции. Еще недавно все трубили о скором появлении у ВВП Морской резиденции в Питере. Однако...

Тайны бездонной сметы

В 2000 году управделами Путина Владимир Кожин уже отправил петербургскому губернатору Яковлеву письмо насчет передачи разваливающегося Константиновского дворца в Стрельне на баланс его управлению. Организовали даже заявление от прогрессивной общественности Петербурга, слезно умолявшей президента принять разваливающийся памятник под свою могучую длань и спасти его от надвигающейся гибели. Естественно, Путин милостиво согласился.

Но не прошло и двух лет, как выяснилось, что дворец, чья реставрация вроде бы должна завершиться к 300-летию Петербурга, к маю 2003 года, за 13 месяцев до открытия готов едва на 5%. Внезапно отказались вкладывать деньги инвесторы, еще недавно готовые только что последнюю рубашку не снять ради любимого руководителя. А в итоге лично господин Кожин призвал вообще забыть им же самим введенное в оборот название «Морская резиденция президента». Потому что будет здесь, оказывается, всего-навсего государственный Дворец конгрессов, куда в промежутках между официальными мероприятиями будут водить туристов.

А что до собственно ремонта, то для его завершения под личным руководством Владимира Кожина уже создан специальный благотворительный фонд. Правда, сколько денег нужно собрать в это богоугодное учреждение, до сих пор неясно. Сам Кожин называет то 150, то 170 миллионов долларов, причем признает, что до конца года удастся достать лишь 80 с небольшим. Генеральный директор фонда Геннадий Явник говорит уже о 300 млн. «баксов». Несостоявшийся инвестор в лице президента холдинговой компании «Фаэтон» Владимира Хильченкова называет 500 млн. «зеленых». Ну, а предшествовавший ему, также несостоявшийся «дворцевладелец» с примечательным именем Мазохер Абульфаз-оглы Гасанов, представлявший якобы турецкое ООО с весьма странным для этой страны названием «Авиакомпания «Петр Первый», вроде бы клялся выложить за дворец целых 41 миллион долларов, правда, в течение 49 лет. За такой срок, пожалуй, либо сам инвестор помрет, либо дворец развалится.

Точность расчетов пылкого турецкоподданного особо впечатляет на фоне первоначально якобы заявленной экспертами управления суммы, колебавшейся от 10 до 60 миллионов баксов. Но в любом случае стройка, минимальная и максимальная оценка которой отличается в 50 раз, поневоле навевает глубокие раздумья. Прежде всего, конечно, на тему грядущего разворовывания вложенных средств, но и насчет внезапного отказа президента, конечно, тоже.

Решил вдруг проявить скромность? Но зачем тогда поначалу соглашался?

Стройка белого бычка

«Заморочки» со строительством дворца и окружающего парка пошли давно - еще три века назад, когда царь Петр вздумал создать здесь «русский Версаль». Но лишь с переходом Стрельны во владение сына императора Павла I, цесаревича Константина Павловича, здание наконец доводится до жилого состояния. В 1802 году счастливый владелец туда переселяется, а уже 28 декабря 1803 года страшный пожар оставляет от роскошного дворца лишь обугленные стены.

Впоследствии дворец горел еще трижды, и после разгрома, учиненного здесь немцами в годы блокады, его решили в прежнем виде не воссоздавать. К 1959 году восстановили лишь стены да интерьер двух залов, а на оставшиеся площади въехало Ленинградское Арктическое училище. Между тем у местных властей с переходом к рынку возник соблазн заработать на аренде огромного здания. Училище быстренько выкинули, а на его место въехало некое АОЗТ «Ролс», тут же передавшее здание целой ораве субарендаторов. Одни решили организовать здесь автосервис, другие - мебельную фабрику, а третьи даже рэйв-дискотеку. Ну, а поскольку к зданию большая часть новорусской публики относилась одинаково по-свински, дворец очень быстро доконали.

Дело дошло до того, что во время одной из дискотек какая-то особо заводная девица пробила перекрытия и провалилась через потолок со второго этажа на первый. Любительница рэйва отделалась переломом ноги, а перекрытия оказались настолько изъеденными грибком, что стало ясно: здесь во многих местах не то что танцевать - ходить без риска для жизни невозможно. Тут-то и начались судорожные поиски инвесторов, среди которых появился и поддержанный Яковлевым турецкоподданный Мазохер-оглы. Конец этому мельтешению вроде бы положил действительно серьезный инвестор - уже упоминавшаяся холдинговая компания «Фаэтон», владеющая на паях по «Славнефтью» 27 питерскими безнозаправками. Президент «Фаэтона» Владимир Хильченков уже в 2001 году выделил на реставрацию 5 миллионов долларов, а к концу 2004 года посулил еще не менее 265 миллионов. Казалось, что уж теперь-то многострадальный дворец, наконец, приведут в достойное состояние.

Однако в конце 2001 года между «Фаэтоном» и Управлением делами президента внезапно начались разногласия. Руководство компании внезапно заявило, что для завершения работ нужно уже не 270, а 500 миллионов долларов, а значит, ей нужны дополнительные источники доходов. Предполагалось, что государство на пять лет передаст инвестору в доверительное управление четыре убыточных предприятия, а компания сделает их рентабельными, вложив половину полученной прибыли в реставрацию дворца. Но хотя план, в общем, выглядел достаточно реалистично, Хильченкову было достаточно резко отказано. После чего стройка опять затормозилась, и сроки ее завершения оказались под угрозой срыва. Согласитесь - прямо чертовщина какая-то получается! А может быть, действительно чертовщина?

Сатанинские следы

Дело в том, что подземелья дворца облюбовали для своих шабашей местные рокеры-сатанисты и язычники. С одним из них, назвавшимся Лордом Каргамоном, нам довелось побеседовать.

- ...Мы собирались и производили наши обряды на старых кладбищах. Чаще всего совершались обряды «освящения» и «приобретения магических сил» - таких как управление стихиями, вызывание духов ветра, все больше в это втягиваясь. Затем собирались в катакомбах под Константиновским дворцом. Там мы совершали свои обряды, приносили в жертву летучих мышей.

Больше склонялись не к антихристианству, а к язычеству. Делали капища в лесу. Пытались получить силу от тех мест, где производились жертвоприношения. Это районы, где обитали языческие племена - чудь, водь. Там еще сохранились камни с вырубленными на них жертвенниками, времен раннего язычества, до основания Новгорода.

А потом я понял, что все это надо прекращать. Потому что большая часть людей, занимающихся сатанизмом, оказываются в конце концов в психиатрических больницах. Сначала возникает подавленное, депрессивное состояние. От него пытаешься избавиться традиционными способами. До наркотиков я не дошел, все ограничивалось водкой. Еще - непрерывное желание резать себе руки. Кстати, это очень стандартное для сатаниста желание. Ты сидишь и просто режешь руки. Еще появляется навязчивое чувство... его очень трудно описать - тебе все время хочется чего-то нового. Нарастает стремление к убийству. Все заканчивалось полным исступлением, пристрастием к наркотикам, сумасшествием или смертью...

Правда все рассказанное бывшим сатанистом или нет, сказать трудно. Катакомбы со следами оргий и обугленными мышиными костями существуют под дворцом на самом деле. И языческие капища в окрестностях несостоявшейся Морской резиденции - тоже не миф, точно так же, как и несчастья, преследовавшие его строителей с первых дней работ.

Ходят слухи о том, что после совета со своим духовником отцом Тихоном Шевкуновым президент Путин отказался от идеи поселиться в Стрельне. Однако... Наш разговор с одумавшимся неоязычником шел в тихом парке. А на диктофонной записи... наши голоса пробивались сквозь треск, скрежет, грохот - так, словно рядом шло какое-то шумное строительство. Рациональных причин для возникновения этих звуков и их внезапного исчезновения найти не удалось.

Юрий НЕРСЕСОВ,

С.-Петербург