ВЕЛИКИЙ НЕМОЙ ЛЮБОВНИК
12 Февраля 2002

• Версия для печати

В феврале все передовое человечество мира отмечает День влюбленных. Считается, что своим появлением праздник обязан некоему святому по имени Валентин. Однако есть мнение, что святой здесь ни при чем. Многие почти уверены - День влюбленных посвящен одному из знаменитейших актеров прошлого века - Рудольфо Валентино.

Лючия промучилась всю ночь. Долгожданное звонкое утро не принесло бедной женщине облегчения.

В проем двери заглянул черноволосый мужчина: «Ну что?» - одними глазами спросил он. Повитуха, толстая усатая тетка, развела руками: «Ничего, синьор Джованни. Бедняжка Лючия! Этот младенец совсем не торопится на свет. Боюсь, он погубит ее».

Роженица простонала: «Дева Мария, сил моих больше нет. Сделайте же что-нибудь». И чуть слышно прошептала: «Как я ненавижу этого ребенка».

Отец лентяя, который предпочитал прохлаждаться в лоне матери, вместо того чтобы пробивать себе дорогу в большой мир, прикрыл дверь и бросил в сердцах: «Ненавижу этого ребенка, только бы Лючия осталась жива!»

Повитуха, повидавшая на своем веку многое, мысленно согласилась с ним.

Когда сморщенный красный комочек с длинными пальцами на ногами и руках, похожими на лягушачьи лапки, наконец издал сдавленный писк, подтверждая свое рождение, его ненавидел, пожалуй, весь дом. Так, 6 мая 1895 года, в обстановке всеобщей нелюбви, появился на свет мальчик - Пьетро Филиберто Рафаэлло Гуглиэльми.

Тот, которого через два десятилетия станут звать Рудольфо Валентино и которого полюбит весь мир. Тот, из-за которого жены будут сбегать от мужей, а мужья уходить от жен.

Немое кино не знало большей звезды, кумира и идола…

НАЧАЛО ПОЛОЖИЛА ОСА

Городок Кастелланете, где прошло детство будущего покорителя сердец, не отличался ничем особым от сотен других городков, разбросанных по югу Италии. Семья Гуглиэльми круглый год обрабатывала землю, доставшуюся им от предков. Яблоки, апельсины, помидоры, баклажаны, перец, оливки, виноград… Маленький Пьетро трудился наравне со взрослыми. Без скидок на нежный возраст ему поручали таскать тяжеленные корзины с овощами и фруктами, пропалывать бесконечные грядки, отпугивать злобных ворон, чтобы гадкие птицы не поклевали молодые завязи на апельсиновых деревьях.

Однажды в гости к Гуглиэльми пришли их родственники. Во дворе, в тени платана накрыли стол с угощением. Взрослые стали пить красное вино, шуметь и громко хохотать.

Пятилетний Пьетро подошел к столу в надежде стянуть какое-нибудь лакомство.

«Посмотри, София, какой у меня славный сынок», - обратилась Лючия к сестре.

Та глянула и онемела: «Бог мой, этот красавчик далеко пойдет. У него удивительные глаза. Такой маленький, а смотрит так, что кожа горит под его взглядом».

Она оказалась права - томный взгляд Рудольфо Валентино станет его визитной карточкой.

Лет в десять Пьетро разбил первое женское сердце. Юная особа, назовем ее Марией, училась с ним в единственной на весь городок церковно-приходской школе. Однажды, когда весь класс монотонно бубнил строки из Священного писания: «Блаженны верующие, ибо их ждет царствие небесное…», на нежное плечико Марии приземлилась огромная оса. Пьетро сидел сзади и первое, что пришло ему в голову, пришлепнуть насекомое толстенной Библией. Мария страшно закричала - оса укусила ее. Остальные ученики радостно повскакали со своих мест - какие молитвы, надо спасать подружку.

Пьетро, пытаясь искупить вину, повел Марию домой. Девочка уже успокоилась, ее щечки зарозовели, черные кудряшки растрепались, она что-то напевала. Что уж тогда взбрело мальчишке в голову - неизвестно, но он внезапно поцеловал, скорее даже клюнул своими сухими губами теплую щеку Марии.

В Италии фрукты и люди созревают рано. Поэтому спустя несколько минут дети самозабвенно целовались. «Ты любишь меня?» - спросила Мария. «Да», - пробормотал Пьетро. По крайней мере в тот сладкий момент он был в этом почти уверен. Правда, на следующее утро мальчишка даже не глянул на ту, которая еще вчера казалась ему самой прекрасной на земле. Он с удовольствием помчался с другими озорниками ловить больших жаб и надувать их брюшки через соломинку.

Мария же рыдала, спрятав лицо в оборках фартука. Если бы она знала, что ее слезы - это всего лишь несколько капель, положивших начало целому водопаду женских слез, пролитых по Рудольфо Валентино.

Шли годы. Пьетро мужал. Любая местная девица была бы счастлива обручиться с ним. Но родители юноши не торопились. «Я всю жизнь проковырялась в земле, - рассуждала Лючия. - Хочу, чтобы мои дети вырвались, «увидели мир».

В те годы Италия, как и вся Европа, переживала страшное время - шла Первая мировая война. Молодых, здоровых парней забривали в солдаты и бросали гнить в окопах под Ипром и Верденом. Рекрутеры добрались и до Кастелланете.

Как будто лишь вчера, всем городом провожали на фронт Паоло и Антонио. И вот спустя полгода Паоло вернулся весь седой - это двадцатилетний мальчишка - да еще и без ноги!

Вечером в доме у Гуглиэльми состоялся семейный совет, на котором единогласно решили отправить Пьетро в Америку.

Сборы в дорогу были недолгими. Мать положила в видавший виды фибровый чемоданчик полотняные брюки, почти новую рубашку, несколько пар носков и носовые платки. Пьетро вырядился в выходной отцовский костюм, надел шляпу, в подкладку которой Лючия зашила несколько хрустящих купюр, и отправился в Неаполь. Там ему предстояло купить билет на пароход, который увез бы юного дезертира подальше от войны, оливковых рощ и пыльного родного городка. Навстречу новой жизни, фантастической славе и скорой смерти…

ЗАКАТЫВАТЬ ГЛАЗА И ЛОМАТЬ РУКИ

В Новый Свет, как мотыльки на яркий фонарь, летят авантюристы и гении всех мастей. Америка принимает гостей не как мачеха, как родная мать. Не удивительно, что все самые новаторские и передовые идеи, попадая на такую благодатную почву, расцветают буйным цветом. Тогда мир заболел невиданной доселе болезнью - кинематографом.

В пригороде Лос-Анджелеса, Голливуде, открылись первые киностудии. Поскольку профессии киноактера тогда нигде не обучали, то звездой можно было стать случайно - достаточно было очутиться в нужное время в нужном месте. Да и техника немого кино (звуковые фильмы появятся гораздо позже) предъявляла весьма условные требования к потенциальным актерам. Прежде всего надо было быть красивым человеком. Уметь закатывать глаза и заламывать руки.

Прошло пять лет, прежде чем Пьетро снялся в небольшой эпизодической роли. До этого юноша с томным взглядом перепробовал множество профессий: он зарабатывал на жизнь садовником, посудомойщиком и даже таксистом.

Наконец Пьетро повезло. Глазастый черноволосый итальянец попал на сцену. Ему предложили танцевать в водевилях. Это было не кино, но уже кое-что. Атмосфера театральной жизни безумно понравилась Пьетро. Он сошелся с так называемой богемой. Виски, сигареты, кокаин. Девушки с таким выражением лица, будто они в любой момент готовы принять неприличное приглашение.

В какой-то из очередных веселых вечеров Пьетро разбил первое мужское сердце.

Молодой повеса, назовем его Джек, пробовал себя на поэтическом поприще. Тонкая душа, не менее тонкие усики и модный тонкий платок на шее. Джек не был концептуальным гомосексуалистом. Просто он старался получать от жизни удовольствия всеми известными ему способами. Тем более, по его мнению, истинные поэты, как Байрон и Рембо, не чурались заниматься однополой любовью.

Джек стоял за пыльными кулисами второразрядного варьете и не сводил глаз со стройного танцора, пикантно обтянутого шелковым трико. «Познакомь меня с ним», - небрежно бросил он своему приятелю, который как раз являлся режиссером того безобразного действа, творившегося на сцене.

После спектакля Пьетро, толкаясь в общей гримерке, переодевался и стирал с лица румяна. «Эй, красавчик, - окликнул его бледный юноша с кошачьим блеском в глазах. - Поужинаешь со мной?»

В небольшом ресторане Пьетро и Джек ели лангустов, запивая их белым вином. Джек достал портсигар и маленькую шкатулочку с серебряной ложечкой. Открыл шкатулочку, ложечкой зачерпнул белый порошок. Несколько умелых жестов и на крышке портсигара появились две пушистые дорожки. Пьетро уже пробовал кокаин. Поэтому он вполне залихватски втянул порошок в ноздрю. Откинувшись в кресле, он замер, прислушиваясь к изменениям в своем теле. Постепенно кожа начала покрываться бархатными мурашками, а руки - словно погружаться в лебяжий пух. Ему стало настолько хорошо, что, когда Джек под столом начал гладить его колено, поднимаясь все выше и выше, Пьетро совершенно не противился.

«Уйдем отсюда», - нежно улыбнулся Джек. Он расплатился за вечер, и они шагнули в теплую ночь. На небе сверкали звезды и, как показалось Пьетро, хихикали. Он тоже начал хохотать. Потом были очередные порции волшебного порошка, виски на два пальца - никак не меньше - в грязных барах с танцующими неграми. И наконец, полный провал.

Утром Пьетро проснулся в кровати Джека и ничуть не удивился данному обстоятельству.

«Ты меня любишь?» - спросил Джек, глядя прямо в черные глаза Пьетро. «Да», - ответил тот. По крайней мере, в тот момент он был почти в этом уверен.

Но уже вечером Пьетро забыл про Джека и рванул в кинематограф который раз смотреть, как картинно умирает на экране Алла Назимова. Предчувствовал ли он, что буквально через пару лет будет обнимать и целовать ее?

Джек, в отличие от Марии, не рыдал. Он страшно напился и пустился во все тяжкие со знакомыми проститутками.

Настал тот день, когда Пьетро решился взять быка за рога. Он отправился в Голливуд, надеясь найти себе местечко на «фабрике грез». Он шлялся по тамошним кафешкам и слушал, слушал, слушал. Так он узнал о том, что студия проводит кастинг статистов на эпизодические роли в новом кино. Красавец Пьетро приглянулся. В 1918 году он дебютировал в кино. Правда, первые его роли были совсем крошечными. Тогда он сменил свое итальянское имя на более благозвучное и запоминающееся - Рудольфо Валентино.

Томный взгляд и красивые руки начинающего артиста заинтересовали режиссеров. В 1921 году его утвердили на одну из главных ролей в знаменитом блокбастере тех лет «Четыре всадника Апокалипсиса». После премьеры дебютант проснулся в буквальном смысле слова знаменитым.

Но голливудская слава могла пройти очень быстро, если бы Рудольфо не нашел себе грамотного агента, который тщательно проработал имидж новой звезды и не менее тщательно подбирал ему репертуар. Сплетники уверяют, что между агентом и актером была связь.

Так или иначе, но жизнь итальянского эмигранта круто переменилась. Из мальчика на подтанцовках он превратился в суперзвезду.

Последующие картины с участием Валентино были очень романтичными, красочными, даже театральными. Это «Шейх» (1921), «Кровь и песок» (1922), «Орел» (1925) и «Сын шейха» (1926). В этих фильмах Рудольфо создавал примерно одинаковый образ - позже данное актерское амплуа получит меткое определение: «латинский любовник». На экране Валентино всеми возможными способами изображал море страстей и любовных переживаний. Добавьте сюда сценические костюмы - невероятные парчовые накидки, шелковые балдахины, бархатные жилетки, искрящиеся сусальным золотом и фальшивыми бриллиантами; декорации в псевдовосточном стиле - казалось, что с экрана просто разит популярными когда-то арабскими духами «Сигнатюр». Весь этот коктейль не мог не понравиться публике. Рудольфо Валентино начали называть «Великим любовником» 20-х годов.

Вокруг теперь уже великого Валентино началась форменная истерия. С его именем связывали самые невероятные слухи, расписывающие сексуальную мощь и похождения актера. Причем Рудольфо уже не отделяли от его сценического образа.

Рассказывали, что Валентино, приглашая в свой роскошный особняк многочисленных любовниц, наряжал их в восточные шаровары и занимался с ними любовью исключительно на персидских коврах. Причем за ночь великий любовник мог «обслужить» не одну прекрасную даму. Рудольфо стал секс-символом и для людей с нетрадиционной ориентацией - известные гомосексуалисты того времени хранили в сейфах наряду с драгоценностями локоны актера, которые тот дарил своим поклонникам.

Вряд ли маленький Пьетро мечтал о таком будущем. Валентино невозможно было появиться в общественном месте - его сразу же окружали толпы экзальтированных дамочек. Секретарь актера каждый день разгребал мешки писем, адресованных кумиру. Жизнь Рудольфо на самом деле превратилась в сущий ад.

Скупые биографические данные, сохранившиеся с тех лет, содержат весьма противоречивые сведения об истинной жизни актера. Дело в том, что усилиями агентов создавался искусственный образ. Народ жаждал экзотики, и он получил ее.

Неизвестно, сколько на самом деле романов пережил Валентино. Но одна из документально подтвержденных любовных историй его жизни случилась во время съемок фильма «Дама с камелиями».

На роль Виолетты утвердили блистательную Аллу Назимову. Великая актриса не отличалась добродетельным нравом. Скорее, наоборот. Бросив очередного мужа на произвол судьбы, она вдруг начала проявлять интерес к юным девушкам. Очередной пассией Назимовой стала молодая художница Уинфрид Шонесси, которую ее последний сожитель переименовал русским именем - Наташа Рамбова. Юная особа увлекалась декадансом со всем сопутствующим стилю антуражем: нюхала кокаин, рассуждала о переселении душ и демонстрировала на домашних вечеринках стриптиз. Рамбова была поклонницей свободной любви, но при этом бедна как церковная мышь. А у Назимовой в банке лежало 300 тысяч долларов - гигантская сумма по тем временам!

Вместе с Наташей ее любовница Назимова собралась поставить фильм по греческой тематике - «Афродита». Однако на студии идею Назимовой отвергли - слишком много секса и насилия. Взамен звезде предложили сняться в «Даме с камелиями». Партнером Аллы стал Рудольфо Валентино.

Пылкий юноша очаровал стареющую звезду. В перерывах между съемками Назимова капризничала, а порой закатывала истерики. И только Валентино мог успокоить ее. Они закрывались в гримуборной, и оттуда неслись такие звуки, что весь съемочный коллектив стыдливо разбегался по углам.

Однако Назимова не только использовала юношу в качестве любовника. Вместе с поцелуями она передавала ему то, что называется актерским мастерством. Алла была отличным учителем. «Дама с камелиями» вошла в историю кинематографа как крах актрисы Назимовой и взрыв сверхмощной звезды - Рудольфо Валентино.

Рудольфо не только уничтожил карьеру Назимовой - он испортил ей всю личную жизнь. Наташа Рамбова без всякого сожаления променяла стареющую актрису на «латинского любовника». Некоторое время спустя они поженились.

ШЕЙХ УМЕР

Эпоха экзальтированного модерна закончилась 23 августа 1926 года. «Шейх умер! Нью-йоркские поклонницы бунтуют!» - с такими заголовками вышли тогда газеты, сообщая о смерти Великого Любовника.

Рудольфо Валентино, пристрастившийся к наркотикам и алкоголю, просто не смог держать заявленную им же планку. Темное прошлое, беспорядочные связи актера (пусть даже многократно преувеличенные), женитьба на девице с сомнительной репутацией давали пищу для сплетен. Если обывателям нравилось перемывать актеру косточки, то высший свет оставался для Валентино закрытым. Все это не могло не отразиться на его здоровье. В возрасте 31 года актер умер от перфорированной язвы в своем нью-йоркском особняке.

Неожиданная смерть кумира стала настоящим шоком для его поклонников. По Америке прокатилась волна самоубийств - семь домохозяек на следующий же день отправились вслед за своим идолом.

Валентино хоронили с таким шиком и почестями, которых не удостоился, пожалуй, не один актер. Для последнего приюта Рудольфо изготовили тройной гроб из серебра, бронзы и редких древесных пород. Во время траурной церемонии прах актера охранял почетный караул, присланный Муссолини, который обожал своего земляка.

Магическая сила маленького Пьетро продолжала сводить с ума и после его смерти. Каждый год на могиле Валентино собирались толпы истеричных гражданок, которые бились в конвульсиях и молили небо забрать их к себе, чтобы там наконец соединиться с предметом их обожаний.

Только в 1956 году газеты написали: «Впервые за последние 30 лет ни одна женщина не пришла на могилу Рудольфо Валентино». Шейх умер. На этот раз окончательно.