Анхар Кочнева о Кате Устюжаниновой: "Ни в какую Ливию ее пускать было не надо"
9 Октября 2013

• Версия для печати

Анхар Кочнева

Мало кто из моих знакомых в это поверил. Не верила и я. До того момента, как с экрана телевизора представляющий МИД РФ Александр Лукашевич не произнес: Екатерина Устюжанинова…

История с Катей началась еще до падения Триполи и убийства Кадддафи. Некое создающееся информационное агентство, на всякий случай, зарегистрированное аж в Абхазии, искало людей, готовых отправиться в Ливию и писать оттуда репортажи о действиях так называемого «Зеленого сопротивления». С помощью интернета они друг друга и нашли. Студентка новосибирского университета Устюжанинова 1988 года рождения и некий Марат Мусин, усилиями которого и сбылась мечта девушки – отправиться нелегально в Социалистическую Народную Джамахирию.

Некоторые общие знакомые, лично знавшие девушку, отлично понимали, что ни в какие ливии пускать ее просто нельзя: результатом будет множество проблем как для самой девушки, так и для окружающих. Дмитрий Ершов из Пскова тоже собирался в Ливию в качестве журналиста. Он одним из первых заметил, что Катя собирается ехать в Ливию не для того, чтобы писать оттуда статьи или снимать там видеоролики. Как бы то ни было, 9 сентября 2011 года, перейдя ливийско-тунисскую границу Катя оказалась в вожделенной Джамахирии. Оттуда Катя писала знакомым письма о том, что «будет мочить крыс» (после послужившего причиной нападения на посольство убийства Катя оставила на стене надпись кровью по-английски «Смерть красам»). О том, что чувствует приближающуюся смерть и что мечтает погибнуть, как герой, с именем Муаммара Каддафи на устах. А в конце января 2011 года Марат Мусин со товарищи начал сбор денег для вывоза Екатерины в Россию. Причем, продолжал собирать деньги до середины февраля. Но ни в какой России Катю больше никто не увидел.

Она продолжала периодически переписываться со знакомыми. Несколько человек знали, что Катя в Россию не вернулась. Последнее письмо от нее было получено как раз накануне ее предполагаемого ареста. А Марат Мусин (как и сейчас) пытался утверждать, что чуть ли не лично отправил Катю каким-то самолетом в Новосибирск. Он отрицает известные всем факты о том, что она писала для него какие-то материалы. Врет, что у нее было какое-то особое «внутрироссийское» удостоверение волонтера (при том, что каких-то других он никогда никому не выдавал, одно такое же. Как у Кати, удостоверение было выдано и лично мне и его показывали на камеру захватившие меня бандиты). Отрицает то, что девушка общалась с ним из Ливии по скайпу (хотя год тому назад писал в своем блоге совершенно противоположное). Тот самый Мусин, который все 5 месяцев моего плена рассказывал в разных инстанциях о том, что я не у бандитов нахожусь, а в фешенебельном санатории. В моем случае Мусину страстно желалось, чтобы я погибла в плену, чтобы никто меня не спас и никто никогда не узнал, что в плену я нахожусь из-за его доносов. В Катином случае весьма неудобным является вопрос о судьбе собранных им для Кати денег, которых она не получила.

История повторяется? Я выжила и вернулась к нормальной жизни. А вот выживет ли попавшая в ливийскую тюрьму за тяжкое преступление Катя?

Источник: Эхо Москвы