СВОБОДА ПРОДАЖИ СЛОВА
5 Октября 2000

• Версия для печати

1. СУЩЕСТВУЕТ ЛИ КАКАЯ-ТО СВЯЗЬ МЕЖДУ СВОБОДОЙ СЛОВА И РАСПРЕДЕЛЕНИЕМ АКЦИЙ ОРТ?

Алексей САМОХВАЛОВ, директор Национального исследовательского центра телевидения и радио:

1. На свободу слова могло бы повлиять только кардинальное перераспределение акций ОРТ, а не та комбинация, которую предлагает Березовский. Передача 100 процентов акций в управление государству или в частные руки - вот это могло бы изменить программную политику компании.

2. А общественным, если исходить из мировой классификации, Первый канал не являлся никогда. Да и его руководители это неоднократно публично признавали.

Григорий ОСТЕР, писатель:

1. Я вообще не очень понимаю - я в этом человек неграмотный - как распределение акций влияет на управление делами любого предприятия, будь то ОРТ или нефтяная компания. Если люди, которые получат акции, смогут на этом заработать, то возникает другая связь: каким образом свобода слова влияет на прибыли, получаемые компанией? Я думаю, что если речь идет о телеканале, то понятно, что его владельцы получат прибыль только при условии, что его будут смотреть. А смотреть будут тех, кто говорит правду. Таким образом, существует прямая связь. Другое дело, есть ли вообще свобода слова?

2. Я не могу сказать, является ли ОРТ общественным телевидением, поскольку понятия не имею, кто владеет его акциями, но я думаю, что любое дело, которое касается всех нас, является общественным. А поскольку Первый канал имеет дело с нами со всеми, то это, несомненно, общественное телевидение. Но с таким же успехом и «Газпром» можно назвать общественной компанией - ведь он добывает природные ресурсы, принадлежащие нашему государству. Знаете, в прежние времена была работа за зарплату, а было - общественное поручение, за которое ты ничего не получал.

Игорь ЛИСИНЕНКО, зампред Комитета Госдумы по собственности:

1. 2. Не смешите меня. Когда говорят о свободе слова, имеют в виду степень ее ограничения - в свободе слова, к сожалению, не заинтересован сегодня никто. А залогом сохранения хотя бы доли правдивой информации на телевидении или в печати во все времена была конкуренция, столкновение интересов, пусть даже в такой патологической форме, как на думских выборах. Что же касается распределения акций ОРТ, то всерьез это не воспринимает даже приглашенная «порулить» творческая интеллигенция.

Юрий ГОРНЫЙ, психолог и экстрасенс:

1. Трудно однозначно ответить, что такое свобода слова. С одной стороны, на телевидении есть определенная вольность суждений, с другой, я, например, не всегда могу высказать свою точку зрения с телеэкрана. Не знаю, что изменится после раздела акций Березовского. Для меня все эти деловые люди, честно говоря, плуты, хотя я им завидую - они такие все энергичные... Впрочем, шизоиды еще энергичней.

2. Конечно, нет. У нас вообще ни один канал не выражает чаяний всех слоев населения в том объеме, как требует общество. Мне вот жаль, что мало стало познавательных программ. «Очевидное-невероятное» куда-то пропало, и вообще люди на телевидении у нас творческие, но им не хватает философского подхода к жизни.

Олег МОРОЗОВ, депутат Госдумы:

1. 2. На свободе слова перераспределение акций ОРТ не отразится, но политика канала изменится. К власти здесь придут другие люди, другие политические структуры, от них все и будет зависеть. Я, конечно, имею в виду не тех людей, кому собирается отдать акции Березовский, - ведь это только какие-то проценты. А контролировать ОРТ в конечном итоге все равно будет государство.

Георгий ГУЛИА, журналист агентства «Интерфакс» (ему, в частности, Березовский предложил акции ОРТ):

1. 2. Конечно, общественным ОРТ никогда не было, а что до свободы слова, надеюсь, что ее станет на 49 процентов больше. Я сам журналист и знаю, как неприятно, когда акционеры, частные или государственные, начинают диктовать, как тебе работать. Я надеюсь, что с моей стороны и со стороны новых акционеров такой диктовки не будет, но ведь 51 процент акций остается у государства, и трудно говорить о свободе слова в стране и на ОРТ в частности, пока государство не изменит своей позиции.

Виктор ШЕНДЕРОВИЧ, сатирик, телеведущий:

1. Безусловно, существует. Я не знаю подробностей, поскольку работаю в другой фирме. Но, конечно, от того, кому принадлежит телевидение, зависит качество свободы слова и ее количество.

2. ОРТ - общественное телевидение в части «Поля чудес», познавательных программ и кинопоказов, а вот в вопросе информационной политики совершенно четко выражает сиюминутные интересы конкретного владельца.

Геннадий ХАЗАНОВ, худрук Театра эстрады:

1. Я плохо себе представляю, как акционеры, не имеющие никаких реальных финансовых рычагов, станут независимыми от того, кто на самом деле является полноценным хозяином.

2. Я вообще не очень хорошо понимаю, что такое «общественное». Существует четкое разделение - государственный канал или частный. Все, что делается, - это все общественное, потому что в результате делается для общества. Однако ОРТ такое же не более общественное, чем все остальное. А если речь идет о том, что общественное - выражающее интересы всего общества, тогда нужно раздать акции всему обществу.

Кипрас МАЖЕЙКА, журналист:

1. По-моему, существует, но небольшая. Распределение акций - это очередной продуманный шаг со стороны Бориса Березовского. Ведь все будет зависеть от тех, кто в итоге станет акционерами. К тому же независимой прессы как таковой у нас не существует. Когда говорят «независимый», я спрашиваю: «От чего и от кого?» Когда я работал на Гостелерадио, то не мог высказывать мысли и идеи, которые бы шли в разрез с интересами государства.

2. ОРТ не является общественным телевидением. А вообще всем, и мне в том числе, политика очень надоела - хочется чего-то положительного.

Лев ДУРОВ, актер:

1. Что такое свобода слова - я знаю, а вот что такое распределение акций ОРТ - понятия не имею, и вообще не понимаю всего этого механизма передачи. У меня лично никогда никаких акций не было, в каких-то партиях я не состоял, в АО тоже никак не участвовал, поэтому не знаю, о чем идет речь.

2. Что же до «общественности» ОРТ, то мне кажется, что любой канал, вещающий для населения, является общественным. И вообще я не принимаю подобного разделения - для меня, как и для любого нормального человека в нашей стране, все гораздо проще: есть интересный канал, а есть неинтересный. Это сугубо обывательский взгляд - и другого у меня быть не может, поскольку я в тех играх не участвую. В конце концов, если я не штангист - зачем мне браться за штангу?

Сергей БЛАГОВОЛИН, экс-гендиректор ОРТ, а ныне председатель совета директоров ОАО «ТВ-Столица»:

1. Никакой связи между распределением акций ОРТ - и вообще любой телекомпании - и свободой слова не существует. В цивилизованном мире спор о свободе слова давно утратил свою актуальность. Существует множество факторов, влияющих на политику того или иного СМИ - просто умные хозяева никогда не диктуют им свои условия в лоб. Весь этот шум вокруг ОРТ и НТВ для меня выглядит очень странно. Мне иной раз кажется, что речь идет вообще о каком-то другом телевидении. И это при том, что я около трех лет проработал на том же ОРТ, и уже полтора года работаю на канале «Столица». На телевидении работают совершенно иные механизмы, и вся эта суета с акциями, на мой взгляд, маскирует главную проблему - а именно: проблему профессиональной ответственности. А степень свободы в том или ином СМИ главным образом зависит от позиции людей, занимающих руководящие кресла.

2. Для меня название «ОРТ» всегда было просто торговой маркой: я, например, никогда не пытался расшифровывать такие аббревиатуры, как НТВ, Эн-би-си или Би-би-си. В той же Америке никто не воспринимает «Уолл-стрит джорнал» как «Журнал улицы Уолла» - это брэнд издания, из которого американцы черпают экономическую и политическую информацию. И давно уже пора перестать искать в названии ОРТ некий особый смысл.

Константин БОРОВОЙ, экс-депутат Госдумы:

1. Общая закономерность такова: чем больше монополизма в любой сфере, в том числе и в СМИ, тем меньше там степень свободы. Так, чем выше концентрация акций телеканала в одних руках, тем меньше на нем свободы слова. В конфликте вокруг Первого канала наблюдается одна неприятная закономерность: если контрольный пакет принадлежит государству - свобода слова попросту отсутствует. А если пакет, наоборот, оказывается у частного лица, то есть Березовского, то появляется реальная угроза свободе слова. Сейчас мы вынуждены выбирать между угрозой свободе слова и ее отсутствием. Однако и то, и другое для нас совершенно неприемлемо.

Мартин ШАККУМ, лидер Социалистической народной партии России, депутат Госдумы:

1. Основными душителями свободы в нашем обществе выступают не органы государственной власти, а олигархи - фактические владельцы электронных СМИ. Именно олигархи, вводя на своих каналах жесточайшую цензуру, составляют, прямо как в советском Главлите, перечень лиц, упоминаемых только в негативном контексте, превращая журналистов в своего рода «политических гладиаторов», готовых ринуться в бой с любым, на кого укажет хозяин. Дело здесь вовсе не в акциях, контрольный пакет ОРТ всегда был у государства, а в менеджменте компании, которую Березовский поставил под свой контроль, а также в неспособности государства формировать какую-то осмысленную стратегию в отношении телевидения.

2. Общественного телевидения в России нет и быть не может по причине неразвитости гражданского общества. Общественное мнение формируют телемагнаты, политтехнологи, лоббисты и навязывают посредством электронных СМИ, а ОРТ фактически обслуживает интересы Березовского за счет государства.

Леонид РАДЗИХОВСКИЙ, политолог:

1. На ОРТ давно уже не существует никакой свободы слова, кроме свободы продажи слова, поэтому неважно, принадлежат ли все акции одному владельцу или разбросаны между разными.

2. Если исходить из того, что первый канал - это шайка воров, которая торгует украденным эфирным временем, то это телевидение вполне общественное, поскольку страна у нас тоже большая шайка воров, а воры на ОРТ хорошо отражают психологию реальности. Наше общество достойно своего ОРТ.

Ольга РОМАНОВА, тележурналист:

1. Свобода слова на ОРТ никак не зависит от распределения акций. Во-первых, в ОРТ никогда ни один из акционеров, кроме государства, не вкладывал деньги. Во-вторых, Борис Березовский никогда не владел никакими акциями телеканала - он только управлял пакетами ценных бумаг, которые ему доверил банковский пул. Кстати, в числе этих пакетов был и принадлежащий Ирэн Лесневской, а «Рен-ТВ» никогда не доверяло ему управлять своей частью. Всем хорошо известно, как Борис Абрамович управляет компаниями, которые якобы ему принадлежат. Он покупает верхушку менеджмента - двух-трех ключевых людей, и раз в месяц выплачивает им деньги в конверте. Все остальное он не финансирует. Как показывает практика, это гораздо дешевле и эффективнее. Поэтому от перекладывания акций из кармана в карман ничего не изменится. Ведь вряд ли государство в лице Волошина или Суркова сможет платить Эрнсту те деньги, к которым он привык. Значит, тот же Эрнст, у которого благодаря Борису Абрамовичу сложился определенный уровень жизни, все равно будет изыскивать другие пути для поддержания статус-кво.

2. Несмотря на все последние заявления Березовского, ОРТ никоим образом не является Общественным российским телевидением.

Игорь ЕРЕМИН, глава юридической дирекции ТВЦ:

2. Никаким общественным Первый канал никогда не был. Общественное - это телевидение, которое не зависит ни от государства, ни от частного капитала. Создание предприятия с такой формой собственности регулируется соответствующими законами, его деятельность координирует наблюдательный совет, а финансируется оно за счет абонентской платы. В Германии, например, существует два подобных телеканала - ZDF и ART. За их работой следит наблюдательный совет, насчитывающий около 70 представителей всех слоев общества, начиная с депутатов парламента и заканчивая сексуальными меньшинствами. Эти люди и определяют бюджет и информационную политику каналов. Как видите, ОРТ в такую схему явно не вписывается.