ПЕРВЫЙ МИНИСТР. Часть II
9 Февраля 2001

• Версия для печати

НЕЗАМЕНИМЫЙ

У вождя всех времен и народов Косыгин ходил в любимцах. Может быть, отчасти потому, что занимался только хозяйственными вопросами. Но после смерти Сталина внезапно выяснилось, что сухой, немногословный Алексей Николаевич прекрасно отдает себе отчет в том, что на самом деле происходило в Советском Союзе. Когда смещали Берию, выступление Косыгина было одним из самых серьезных. Выяснилось также, что у него есть собственное мнение по поводу дальнейшего развития Страны Советов. Конечно, в основном это касалось не политики, а той же экономики. Косыгин всерьез верил в торжество коммунизма, в том смысле, что все должны жить хорошо.

Никита Хрущев сильно не любил Косыгина и даже сделал попытку убрать его из власти. Но немного позже все же вернул. Равных Алексею Николаевичу не нашлось

Надо сказать, что сам Косыгин тоже не испытывал уважения к «кукурузному» Генсеку и охотно поддержал «брежневский переворот».

Правда, с дорогим Леонидом Ильичом тоже начались разногласия. В том числе и по поводу «образа жизни»: он не брал взяток, приходил в бешенство, если ему пытались сделать дорогой «подарок», отдыхал не в правительственных резиденциях и частенько отказывался от армии телохранителей. Вкусы его были скромны, в гости звал только давних друзей.

И еще имел собственное мнение. Кроме того, авторитет Косыгина был настолько высок, что многие высшие государственные чины прислушивались к нему - за что получали нагоняи от Брежнева.

Косыгин был категорически против «силовых» методов советского руководства в Чехословакии. Возражал против вторжения в Афганистан.

В общем, скомпрометировал себя достаточно. Тем не менее Брежнев ничего не мог поделать с премьером. Генсек пытался переадресовывать хозяйственные вопросы некомпетентному Кириленко; министр иностранных дел Громыко, видя, с каким уважением и пиететом относятся к Косыгину за рубежом, призвал советских послов восстановить статус-кво, объяснив всем в мире, кто в СССР главный,- и закрыл Алексею Николаевичу дорогу и на Запад, и на Восток. Когда Косыгин пригрозил отставкой - после какого-то очередного разногласия с Генеральным секретарем,- тот смертельно испугался и умерил свой пыл.

Косыгин знал, что один устоять не сможет, даже проговорился как-то в узком кругу, что «эти украинцы все равно сожрут». Тем более в 1967 году умерла его жена - самый близкий человек и преданный друг. Забыть ее он не смог, говорят, слезы наворачивались при одном упоминании имени Клавдии Андреевны все тринадцать лет, прожитые без нее.

Косыгин всегда казался крепким. Занимался спортом, следил за собой. Но, видимо, капля все же камень точит. В 1979 году, когда он катался на байдарке, произошло кровоизлияние в мозг. Потом два инфаркта. Брежнев тут же поставил вопрос об отставке - и проигнорировал просьбу оставить преданных телохранителей, машину и личного врача. С потерей поста убрали и прямую связь с Кремлем. А обычной сильные мира сего пользоваться не умеют: Косыгина забыли.

В годы нынешнего книжного бума вышли в свет, похоже, всего две книги, где можно прочесть о бывшем премьере более-менее подробно. Одна - воспоминания родных и друзей, коллег и подчиненных. Во второй, написанной кремлевским переводчиком Виктором Суходревом, о Косыгине - лишь глава.

Иногда в телевизионных программах встречается нечто вроде упоминания о выставке подарков Алексею Николаевичу (символических и мало кого интересующих сегодня). Или кто-то из думских стариков, еще помнящих то время, предложит учредить премию для российских производителей имени Косыгина... На что телеведущий саркастически замечает: «Косыгин, напомню, был автором знаменитой реформы хозяйственного механизма, которая затем успешно издохла... Премии его имени надо вручать... директорам за наибольший вклад в развал хозяйственного механизма».

РЕФОРМА

Мало кто отдает себе отчет в том, насколько революционной была сама идея о реформировании народного хозяйства. Наверное, забыли уже, что лучшая в мире социалистическая экономика была настолько совершенной, что даже об «отдельных недостатках» никто бы не рискнул заговорить.

Косыгин рискнул. В то время он часто бывал за рубежом. Его тепло принимали, многие западные и восточные деятели считали, что только с ним и можно иметь дело. Косыгин видел, как живут на загнивающем Западе, и, невзирая на то что был правоверным коммунистом, не мог не задать себе вопрос, отчего в Советском Союзе-то ходят «колбасные электрички» и стоят километровые очереди за самым необходимым.

Алексей Николаевич сделал выводы и предложил свою концепцию изменений. Наверное, именно тогда в Советском государстве слово «прибыль» прозвучало в положительном смысле, не подразумевая знака равенства с уничижительным «чистоганом».

Данные о народном хозяйстве «семилетки» 1959-1965 гг. были неутешительными. Дефицит, рост цен, снижение эффективности производства, срыв планов капитального строительства; впервые пришлось импортировать зерно...

Вкратце суть косыгинской реформы (основная цель которой заключалась в отмене «военной» системы с лозунгом «План - любой ценой») заключалась в следующем.

Были выбраны предприятия, на которых и решено было поставить эксперимент. Например, швейное объединение «Большевичка», «Красный Октябрь»...

Участники эксперимента получили возможность продохнуть от бесконечных планов по любому показателю деятельности, которые до этого спускались сверху и были дутыми и ненужными. Теперь надо было планировать всего два показателя: прибыль и отчисления в бюджет. Причем изменилась и структура управления производством - от территориальной к отраслевой.

Кстати, внедрялись математические методы планирования (только что «реабилитировали» кибернетику, на заводах и фабриках стали появляться ЭВМ).

Главным показателем успешной деятельности предприятий до реформы был «вал» - если не рассказывать подробно, основной недостаток заключался в том, что многие показатели считались неоднократно, и получалось, что все пятилетки, по валу завершенные досрочно и сверх плана, ни разу не были выполнены в реальных изделиях и продуктах.

В сущности, реформа Косыгина была первой попыткой создать то, чем так гордились экономические деятели перестройки: хозрасчет. То есть относительную самостоятельность. И - ответственность производителя.

Теперь предприятия получали деньги за каждый процент увеличения объема реализации, роста прибыли и рентабельности - а за типично советское «перевыполнение плана» отчисления в фонды резко сокращались. Пример Стаханова наконец перестал быть образцом.

Более того, в реформаторских документах были такие «крайности»: предприятие получало право, в случае если соответствующие органы не справятся, само продавать сверхплановую продукцию!

Люди на заводах и фабриках - участниках эксперимента начали получать хорошие деньги за хорошую работу. И выпускать то, в чем нуждалось общество.

Однако все это слишком пахло капитализмом...

Косыгин пытался защитить свое детище. Но в одиночку бороться с огромным аппаратом, тщательно охраняющим свою бумажную и идеологическую «деятельность», ему было не под силу. Все чаще в его докладах о ходе преобразований стали появляться насильно вписанные другими людьми абзацы о «социалистическом соревновании» - то есть снова о перевыполнении плана по всем, даже ненужным показателям... Межведомственная комиссия, которой тоже нужно было чем-то заниматься, «разрабатывала и улучшала» принципы реформы... В сущности, аппарат просто не устраивало, что ЭКОНОМИЧЕСКОЕ управление отодвигает на второй план партийное руководство, без которого социалистическая система существовать не может. Министры резко протестовали против идеи Косыгина безжалостно штрафовать за срыв взаимных обязательств... А главное - в Сибири нашли нефть. По «счастливому» стечению обстоятельств именно в годы мирового энергетического кризиса. Можно было расслабиться. Колосс на глиняных ногах получил отсрочку.

Говорят, Косыгин несколько раз пытался подать в отставку, видя, что его - быть может, главное - детище умерло, едва родившись. Но отставку не приняли. Еще около семи лет он занимался советской экономикой, навсегда, как тогда казалось, потерявшей надежду выйти из застоя. Все лавры смелого революционного реформатора достались Михаилу Горбачеву. Косыгин не дожил до становления «российского капитализма» - впрочем, он вряд ли был бы доволен результатом.

ОЧЕНЬ ЛИЧНОЕ

«В девять утра всегда был в кабинете, после шести вечера очень редко вызывал министров или своих заместителей, а сам часов до восьми вечера занимался делами».

«Последние дни жизни Клавдии Андреевны он ночевал в больнице. А утром 1 мая она сказала мужу, чтобы он ехал на трибуну Мавзолея. Алексей Николаевич не подозревал, что в последний раз видит жену живой». «Когда скончалась жена Алексея Николаевича, проститься с ней пришли только четверо коллег Косыгина. Остальные согласовывали в ЦК, идти или не идти выражать соболезнования».

«Свои выступления он готовил сам... Мог сделать доклад по памяти». «Был, пожалуй, единственным из советских лидеров, который мог свободно выступать на пресс-конференциях».

Людмила Зыкина: «За несуществовавшую любовь к Косыгину мне перемывали косточки несколько лет...» На одном из приемов Алексей Николаевич, подняв бокал, произнес: «...Я очень люблю ее песни. Давайте выпьем за нее, за ее замечательный голос, за ее творческие успехи». Вскоре умерла жена Косыгина, Зыкина была на ее похоронах, но слухи по Москве ползли. И не только по Москве. Во время гастролей певицы в Чехословакии ее принимали с большой помпой, а кто-то из руководителей страны на прощание... передал привет «мужу» Алексею Николаевичу. Подарки, надаренные в эту поездку, Зыкина дома продала и расплатилась за дачу.

Говорят, Косыгину страшно не понравился спектакль МХАТа «Валентин и Валентина» - он счел его порнографическим и устроил Ефремову и драматургу Рощину страшный разнос. Драматург уверяет, что причиной этому была сидевшая в ложе «его противная дочь, блюститель нравственности».

«Комиссия Министерства образования рассмотрела вопрос о помощи молодым матерям-студенткам. Оказалось, что для этого нужен миллион рублей в год. Косыгин отреагировал так: «Пусть комиссия обойдется без финансовых требований». Мы были возмущены. Как Кубе помогать сотнями тысяч, так у страны есть!»

К докладу Косыгину люди готовились, как к тяжелому экзамену. Он не терпел неконкретных выступлений и неумения ориентироваться в вопросе. Не стеснялся уличать в некомпетентности руководителя любого ранга.

Ни с кем из коллег и сотрудников не дружил, в дом не пускал. Предпочитал завтракать с семьей композитора Хренникова, например, при этом скромно ели овсяную кашу, хотя в Политбюро, по слухам, самой модной пищей было невиданное авокадо. Дружил с семьей академика Челомея, писателя Шолохова.

Косыгин - «отец» ВАЗа. Он вообще всячески поддерживал отечественное автомобилестроение.

Он слыл суровым человеком. Однако обладал отменным чувством юмора. А в министерствах ходила шутка, что если Косыгин сегодня засмеялся, то потом неделю улыбается весь Совмин.

Он разбирался со ВСЕМИ письмами «трудящихся», пришедшими на его имя. И обязательно перезванивал людям, разыскивавшим его в его отсутствие.

Он настойчиво выступал за ссылку Сахарова.

Косыгин фактически лично «зарубил» безумный проект о переброске сибирских рек в Среднюю Азию.

Он помирил Индию с Пакистаном в конце 60-х, челноком курсируя между лидерами воюющих стран.

На встрече в Америке в приватной беседе с министром обороны США Макнамарой были заложены основы знаменитого договора по ПРО.

Канадский премьер Трюдо подарил Косыгину невиданную в СССР машину - снегоход. Косыгин передал ее на один из заводов, чтобы наладить такое же производство.

Мог за границей на приеме произнести тост за потомков выходцев из России, на что никто из руководителей больше не решался: эмигранты считались едва ли не врагами народа.

Поддерживал теплые личные отношения со многими первыми лицами мировой политики, например с Индирой Ганди.

«Его подпись под документом означала, что все аргументы и факты взвешены и решение принято сознательно».

Косыгин «виноват» в том, что московский цирк на Воробьевых горах (тогдашний безнадежный долгострой) все же был сдан.

Большое впечатление на премьера произвела книга об основателе американской автодинастии Генри Форде. Сделал вывод, что тот руководил «по-сталински» - и от этих методов пора отказываться.

Считал, что в любом деле надо раскрывать все свои возможности. «Только глупые люди обижаются на проигрыш». Трагедия в том, что простая порядочность в те времена казалась геройством.

Интересовался деятельностью Столыпина, Витте, Плевако.

Любил волейбол, городки, греблю, лыжи. Много ходил пешком.

Обожал джаз.

Не мог понять, как можно охотиться на живых существ.

«В октябре 1980 года, когда Алексей Николаевич после второго инфаркта лежал в больнице, ему позвонил Черненко. Состоялся примечательный разговор: «Алексей Николаевич, вы все болеете, есть мнение, что вам надо подать в отставку». - «А почему Леонид Ильич мне об этом не скажет?» - «Да он сам болеет...»

Когда врачи рекомендовали поберечь себя, страшно сердился: «Если сердце такое дрянное, что не может нормально работать, то и черт с ним». Правда, после первого инфаркта грустно заметил, что на том свете «очень неуютно». Перед смертью врачам улыбнулся.

О смерти Косыгина у нас (в отличие от «Голоса Америки») не сообщали три дня. Ведь на следующий день был день рождения Брежнева.

Церемония прощания проходила не в Кремле, а в Центральном Доме Советской Армии. Сотни тысяч людей пришли в последний раз посмотреть на своего премьера. Организаторы прощания хотели быстро закончить панихиду, но народ вдруг начал возмущенно роптать. И церемонию продлили на четыре часа.