ДВИГАТЕЛЬ ПРОГРЕССА
9 Февраля 2001

• Версия для печати

Приступая к исполнению обязанностей премьер-министра в 1999 году, а затем и президента России в 2000 году, Владимир Путин в числе своих первых заявлений всякий раз поднимал тему преодоления глубочайшего кризиса в военно-промышленном комплексе. Именно через возрождение ВПК президент видит восстановление не только международного статуса государства, но и системное решение всех внутренних проблем нынешней России. От воскрешения реального сектора экономики до создания боеспособной армии.

Однако за прошедшие полтора года, несмотря на все усилия правительства и Совета безопасности, большая часть обещаний так и осталась нереализованной. Единственным шагом вперед можно считать недавнее образование единого госпосредника по торговле вооружениями ГУП «Рособоронэкспорт» и передачу функций генерального заказчика Министерству обороны...

ПЕРЕДЕЛ

С началом перестройки и гласности ВПК не ругал только ленивый. А когда в стране начались приватизация и акционирование, самыми «неленивыми» оказались будущие олигархи.

Под шумок журналистской разноголосицы об убыточности и бесперспективности предприятий ВПК олигархи принялись отщипывать от «комплекса» экспортноориентированные предприятия. Основными игроками на этом поле стали потанинский «Интеррос» и «Инкомбанк» Владимира Виноградова.

Владимиру Потанину удалось выкупить крупные пакеты акций «Балтийского завода», производящего эсминцы для Индии, «Северной верфи» (эсминцы для Китая), Московского радиотехнического завода, 14 процентов акций ОКБ «Сухого», ЛОМО (бывшая вотчина И. Клебанова), Ковровский мехзавод и завод им. Дегтярева. «Инкомбанк» завладел двадцатью пятью процентами акций ОКБ «Сухого», крупным пакетом акций Улан-Удэнского авиазавода и вошел в состав ФПГ «Морская техника». Предприятия ФПГ занимаются выпуском новейших малошумных дизель-электрических подлодок.

Не остался в стороне от дележа и «Роспром» Михаила Ходорковского, который приобрел Курганский мехзавод. Несколькими предприятиями (авиазавод «Сокол», «Гидромаш» и «Росвертол») завладела ФПГ «Каскол» (правопреемник ЗАО «Белуха»), руководимая Сергеем Недорослевым.

Портфельным инвестированием в ВПК занимался даже Фонд Опенгеймера.

Однако, получив контроль над военными предприятиями, олигархи не занимались решением проблем производства. Цель была другая - завладеть финансовыми потоками, проходящими по линии экспортируемой продукции заводов.

Это стало очевидным после августовских событий 1998 года. Тогда практически все уполномоченные банки и прочие финансовые структуры, через которые проходили экспортные платежи за поставки российских заводов, оказались должниками ВПК.

На транзитных счетах уполномоченных банков «зависло» 118 млн. долларов. Еще 20 млн. долларов и 100 млн. рублей остались на текущих счетах предприятий. Больше всего «зависло» в ОНЭКСИМе (46,6 млн. долларов), за ним следует «Инком» (18,5 млн. долларов), а далее ТОКОбанк (2,8 млн. долларов). Сегодня все эти банки - банкроты. Но свято место, как известно, пусто не бывает.

Предчувствуя приближение кризиса, Владимир Потанин заблаговременно позаботился о своих военно-промышленных активах. Еще в апреле 1998 года в «Интерросе» было принято решение о создании отдельного холдинга, занимающегося вопросами ВПК.

Холдингу «Новые программы и концепции», возглавляемому бывшим советником президента Ельцина по военно-техническому сотрудничеству Борисом Кузыком, отошли почти все потанинские активы в «оборонке», за исключением «Балтийского завода».

Любопытно, что официально все «военные» активы «Интерроса» были выкуплены на средства, взятые в кредит у «неизвестного» инвестора. Причем уже через год кредит был полностью погашен. За счет каких прибылей, до сих пор остается тайной.

Акции «Балтийского» вместе с ГУП «Адмиралтейские верфи» и Московским вертолетным заводом им. Миля перешли под контроль Межрегионального инвестиционного банка, вступившего в «военно-промышленные» игры сразу после кризиса. В это же время увеличил свое влияние в ВПК и Каха Бендукидзе, чей холдинг «Объединенные машиностроительные заводы» сумел «отвоевать» два крупных завода: «Красное Сормово» и «Алмаз».

В результате кризиса практически весь ВПК остановился. Но с началом 1999 года ситуация начала меняться в лучшую сторону. Прежде всего оборонный госзаказ правительство профинансировало на 85 процентов. Это было связано с двумя причинами: надвигающимися выборами и грядущей войной в Чечне.

Как и в 1996 году, к президентским выборам поспешили обзавестись хорошими показателями промышленного роста.

ПО СУЩЕСТВУ ВОПРОСА

Вся история Советского государства - это непрерывное противостояние «враждебному окружению» практически по всему миру. Абсолютно самодостаточный военно-промышленный комплекс советская Россия начала возводить со времен «индустриализации» начала 30-х годов. К началу Второй мировой войны СССР обладал мощнейшей промышленной инфраструктурой, производящей все необходимые виды вооружения и военной техники, а также гражданскую продукцию.

Именно за счет милитаризации экономики и тщательно просчитанной стратегии по концентрации имеющихся материальных и человеческих ресурсов СССР удалось не только выстоять, но и переломить ход войны с «непобедимой» Германией.

К сожалению, раскрученный на время войны маховик ВПК с тех пор уже не сбавлял оборотов. Создание в 1947 году «советской» атомной бомбы лишь подстегнуло начинающуюся гонку вооружений между Западом и СССР.

Как следствие, Советский Союз вынужден был в одиночку противостоять двадцати трем наиболее развитым странам мира. Также за счет СССР существовали Варшавский блок и еще тринадцать дружественных государств. При этом денег, разумеется, никто не считал. Как, собственно, и долгов «прогрессивных» стран Советскому Союзу (см. таблицу №1).

Вся отечественная промышленность представляла собой единый военно-промышленный комплекс с небольшим числом гражданских «филиалов». Да и те в любой момент готовы были по приказу партии и правительства немедленно перепрофилироваться на выпуск продукции военного назначения.

Официально в перестроечный период было объявлено, что сумма затрат на «поддержание обороноспособности СССР» в середине 80-х годов составляла 18 процентов ВВП. Однако, по мнению экспертов, реальная цифра превышала 40 процентов.

Если на Западе подавляющее большинство достижений научно-технической революции (НТР) внедрялись в первую очередь в гражданском секторе экономики и затем использовались в военных целях, в СССР все было с точностью до наоборот. Любые открытия или технологические решения рождались именно в недрах ВПК, и лишь потом часть из них реализовывалась в народном хозяйстве.

К моменту развала СССР в 1991 году ВПК являлся становым хребтом всей экономики, без которого не могла существовать ни одна отрасль. Что и нашло свое подтверждение в период реформ. Ситуацию усугубляла чудовищная бюрократизация управления ВПК.

На Западе еще в 70-х годах в целях снижения общей нагрузки на экономику было принято решение об унификации основных видов вооружений. В советском же ВПК большинство типов вооружений дублировали друг друга (см. таблицу №2).

В условиях плановой экономики руководители предприятий ВПК абсолютно не были заинтересованы в выпуске высокотехнологичных образцов военной техники. Основная причина: сложнейшее по организации и качеству производство и высокая степень брака. Из-за брака можно было лишиться не только места, но и партбилета. Поэтому большую часть продукции ВПК составляли обычные виды вооружений, рассчитанные на гарантированное поражение противника за счет огневой мощи.

После развала Советского Союза Россия унаследовала от бывшей империи 60 процентов всего экономического потенциала и 85 процентов вооруженных сил. Коллапс был неизбежен.

Производственные мощности ВПК превосходили гражданский сектор в три раза. Поэтому в 1992 году реальные закупки вооружений по сравнению с предыдущим годом сократились с 30 млрд. рублей до одиннадцати. Чтобы хоть как-то поддержать производство, Министерство внешнеэкономических связей пообещало оборонщикам экспорт советско-российских вооружений на сумму 35 млрд. рублей, и инертный ВПК продолжил выпуск продукции в прежних объемах.

Однако обещания так и остались обещаниями, в результате чего все складские площади заводов оказались забитыми военной техникой. В дополнение ко всему, даже по сокращенному госзаказу отказалось платить Министерство обороны, что послужило началом всеобщей цепочки неплатежей и фактического развала ВПК. Чем и поспешили воспользоваться олигархи.

СОВРЕМЕННЫЙ ЭТАП

К началу 2000 года объем производства военной техники сократился более чем в 11 раз. Главной причиной этого стала проводимая правительством Гайдара в 1992 году политика по затыканию бюджетных дыр за счет отказа от расчетов с ВПК. Кроме того, Министерство обороны львиную долю своих расходов (до 90 процентов) предпочитало тратить на содержание военнослужащих, а не на вооружение. Как результат, доля относительно современных вооружений в армии составила к 2000 году не более десяти процентов.

Нельзя, конечно, сказать, что власть не предпринимала попыток реформировать ВПК, учитывая его стратегическое значение для всей экономики. Достаточно заметить, что к 1990 году «оборонка» производила 100 процентов телевизоров, 100 процентов фотоаппаратов, 100 процентов радиоприемников и 90 процентов всей бытовой техники.

Первый и самый продуманный перевод военной промышленности на «мирные рельсы» был запланирован комиссией ВПК совместно с Госпланом еще в 1990 году. Программой предусматривались крупные капиталовложения наряду со структурными изменениями и обновлением основных фондов предприятий.

Однако после развала СССР планы эти остались на бумаге. Следующие программы конверсии 1993 и 1995 годов финансировались не более чем на 10 процентов, а в 1996 году и вовсе на 5 процентов. Наконец, в кризисный 1998 год была сорвана последняя попытка реформ в рамках Федеральной программы реструктуризации и конверсии оборонной промышленности.

Каждые два года ВПК передавался из ведомства в ведомство, что еще более усиливало бюрократическую путаницу. В 1991 году вопросами ВПК занималось Министерство промышленности. В 1992 году - Рособоронпром. В 1993 году - Госкомоборонпром. В 1996-м - Миноборонпром. В 1997-м - Министерство экономики.

Ситуация стала меняться в лучшую сторону недавно - с появлением в структуре правительства целого вице-премьера, курирующего проблемы «оборонки». Им стал бывший руководитель крупнейшего предприятия ВПК «ЛОМО», пришедший в Белый дом с поста вице-губернатора Санкт-Петербурга Илья Клебанов. Специально под Клебанова в августе 1999 года начались вывод профильных департаментов из состава Минэкономики и преобразование их в федеральные агентства по судостроению, по системам боевого управления и обычным вооружениям.

Действующая сегодня структура управления ВПК напоминает скорее советскую отраслевую схему управления предприятиями. Видимо, поэтому Клебанов вскоре поспешил объявить о создании на базе крупнейших предприятий специализированных концернов. Правда, с тех пор прошло уже больше года, а все попытки объединить, например, однопрофильные предприятия по выпуску самолетов «СУ» в АВПК «Сухой»,ничем не закончились.

Причина все та же - нежелание директоров и губернаторов (через налоги) отдавать львиную долю прибыли от экспортных контрактов головному предприятию. Но Владимир Путин готов, похоже, решить эту проблему исключительно административными методами, вплоть до силовых. Наиболее показателен в этом отношении пример с недавним увольнением руководителя мощнейшего экспортера зенитно-ракетных комплексов «Купол» Юрия Шестакова, которого не спасли все былые заслуги, включая и ходатайства Михаила Калашникова.

Сегодня оборонка застыла в ожидании перемен. Напомним, что после слияния «Росвооружения» и «Промэкспорта» единственным генеральным заказчиком стало Министерство обороны. То есть подавляющая часть средств, идущих на ВПК, будет отныне проходить через военных. Однако Игорю Сергееву не придется поуправлять колоссальными финансовыми потоками.

Кому Путин доверит восстановление «станового хребта» российской промышленности, должно выясниться в самое ближайшее время.

ПЕРСПЕКТИВЫ

ВПК можно ругать сколько угодно. И вполне справедливо. Но в наследство от советских времен ВПК достался мощнейший научный потенциал, наработками которого до сих пор пользуется нынешний оборонный комплекс России. Советский Союз поддерживал его на высочайшем мировом уровне, не жалея средств ни на фундаментальные разработки, ни на создание и развитие критических технологий.

К 1990 году существовало 5111 различных научных учреждений, в которых трудились полтора миллиона высококвалифицированных специалистов. Достаточно сказать, что из общего объема научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР) в 1990 году на сумму 23 075 млн. рублей на долю ВПК пришлось 18 264 млн. рублей.

Все оборонные НИОКР имели три направления: важнейшие (утверждались постановлением ЦК КПСС), основные (руководством ВПК) и фундаментальные. Однако начиная с 1992 года отлаженная система НИОКР стала рушиться. Из оборонных НИИ начался массовый отток специалистов, который только по приблизительным расчетам составил более 100 тысяч кандидатов и докторов наук. К тому же новое российское правительство значительно урезало все расходы на научные исследования. Если во времена СССР общие затраты на НИОКР составляли 4,7 процента ВВП, то до недавнего времени они составляли 0,3 процента ВВП. При этом необходимо учитывать сокращение ВВП России более чем в 6 раз.

Основные направления развития вооружений и военной техники просчитывались на 15 лет вперед, после чего проектировались конкретные виды вооружений. Исходя из этого, уже к началу 2005 года Россия полностью исчерпает весь потенциал научных разработок советского периода и будет способна отстаивать территориальную целостность всего двумя способами: за счет угрозы применения ядерного оружия или всеобщей мобилизации по примеру Великой Отечественной войны.

Даже несмотря на то что финансирование ВПК в 2000 году достигло рекордного за все последние годы уровня, его перспективы все же остаются неутешительными. На сегодняшний день совокупный долг правительства перед ВПК составляет 32 млрд. руб. Как заявил Илья Клебанов, все задолженности будут погашены до лета 2001 года. К этому времени, надо думать, накопятся уже новые долги. И так по кругу.

Согласно документам, подготовленным в Совете безопасности, вооруженным силам предписано продлить уже истекшие сроки эксплуатации техники на максимально возможные сроки. Главная задача на сегодня - переоснащение заводов, где более двух третей оборудования и станков безнадежно устарели, за счет средств, получаемых от экспорта. А сами реформы в ближайшие пять лет будут носить только структурный характер при ограниченном финансировании оборонного заказа и приоритетном финансировании НИОКР. ВПК по-прежнему чуть ли не самый мощный в мире интеллектуальный потенциал, который никак не используется.

2001 год должен стать моментом истины, когда можно будет сделать окончательный вывод о серьезности намерений Владимира Путина по укреплению государства. Ведь от незамедлительного начала реформирования ВПК зависит уже не только будущее российской экономики, но и сама возможность страны избежать в среднесрочной перспективе превращения в сырьевой придаток западных государств.

Стрингер №13