Я сделал мэра. Часть II
8 Июля 2003

• Версия для печати

Костик Капустин и Казанова в одном флаконе

- Жену я тоже беру на себя! Пока он будет колготиться в избиркоме, встречусь с ней, свожу куда-нибудь, растолкую, что к чему, в неформальной обстановке. А главное, вразумлю: развод этот - мера временная, чисто тактическая! И мужа отселим лишь временно. Всего и дел: полтора месяца потерпеть и на людях не встречаться! А после выборов преспокойно вступят в повторный брак...

Пусть потом хоть в церкви венчаются! - не жалко!

- Неформальная обстановка - это, конечно, ресторан? - заподозрил недоброе шеф.

- Да уж, не пельменная!

- Значит, еще раз запросишь на представительские, чтобы хорошо посидеть, виски хлебнуть, с вышибалами подраться? Потом, неровен час, тебя опять, как в Мурманске и Астрахани, да, между прочим, и в Хабаровске, придется из отделения выкупать! - опять расходы не из твоего кармана! Ты что, совсем разорить меня хочешь?!

- А то!

Ибо супругу «механического зайца», после ее согласия на временное прекращение брачных отношений, необходимо было как-то отвлечь, развлечь и даже увлечь отчасти. Ведь не дело же, если она, оголодав по мужской ласке, вдруг уступит дешевым соблазнам, на жгучую зависть своим лучшим подругам!

Следовательно, обездоливаемой уже на днях миссис Икс срочно требовался (не позднее, чем через неделю!) сердечный друг, наделенный всеми необходимыми качествами: Казанова и Ленский в одном тюбике.

И среди телевизионщиков был потенциальный соискатель этой почетной вакансии, был! На него и возлагались надежды нашего просвещенного гуманиста.

Как и сотоварищи на службе «голубому экрану», Костик Капустин интенсивно предавался дарам Афродиты на каждой выборной кампании. Но, в отличие от коллег, подверженных снобизму и ориентации на местный полусвет, был широк без пошлой избирательности: пользовал и пейзанок, и персонал детских учреждений, и продавщиц галантерейных отделов, и медсестер, и представительниц класса-гегемона.

С учетом того, что супруга среднестатистического зареченскогородца по определению не могла быть кандидатом искусствоведения или первой виолончелью в симфоническом оркестре областной филармонии, именно такой народолюб, пеший разведчик интимного фронта, представлялся оптимальной кандидатурой!

Умел на гитаре и пианино. Знал лирическую поэзию - в объеме получасового исполнения вслух. Мог поставить «жучок». Был способен к некоторым кулинарным изыскам - типа яиц всмятку, картошки в мундире или салата из двух помидоров и огурца. Помнил за сотню анекдотов. Показывал карточные фокусы. Соображал в гадании по руке. И был женат четвертым браком!

Поэтому совесть Чижа - разлучника была чиста наперед. Такие, как Константин, кадры не валяются на обочине жизни! Хуже всего обстояло с возрастом. Пришлось прибегнуть к сложным аналитическим построениям. Дано: мужу - 42 года; вопрос: сколько может быть жене? Если ровесница супругу, тогда плохо, очень плохо! - 35-летний Костик не ловеласничал даже со сверстницами: ему, развратнику, тех, что посвежее, подавай! Если она младше супруга лишь ненамного, тоже мало толку!

Но, с другой стороны, вкушал ли этот привередливый тип зрелую женщину в самом ее приливе, в сексуальном, понимаешь ли, вулканизме, где и кратер, и выбросы, и лавы потоки? Даже не пробовал! - это очевидно. Значит, надо подвигнуть его, дабы вкусил! И Чиж ринулся в атаку на изрядно пригубившего уже Костика.

- Вот ты мне намедни жалился, что Верочку твою Пашка Файбисович по пьяни увел. Но, признайся, усмотрел ли в том закономерность сакральную? Не усмотрел! - даже говорить не о чем! А между тем, есть она, высшая объективность, есть! И не о Пашке-мерзавце думай, но о Веруне своей!

Почему она тебя кинула? Не знаешь? А я тебе растолкую! Потому что ей - 24 года, в ягодной поре девушка, а ты, не просыхая, всякую дрянь пьешь и с дешевым пивом мешаешь. А это, друг ты мой, не вполне разумный, чревато для постельных игр - полетела резьба, забарахлил моторчик! Когда на раз пописать осталось, не удовлетворить любимую, нет!

И кинула она тебя, потому как ты ее «достал»!

- Чем же это я ее «достал»? Не «гони»! - возразил недоверчивый Костик.

- Тем и «достал», что не достаешь уже до самого донышка, а только края обтираешь! Разве не так?!

Короче, напоил Чиж бедного Костика какой-то дрянью под многообещающим названием «Пантокринин».

В результате Костик, совершенно деморализованный, пропахший потом и блевотиной, сорвал две съемки и был найден в своем дому в соответствующем состоянии. Тут Чиж и явился брать его, как говорится, за самое-самое.

- Что есть лучшее средство от стресса? - спросил коварный Чиж дрожащего от алкогольного отравления Кстика. - Активный образ жизни! Хорошая женщина, вот что тебя исцелит! Но не какая-нибудь мокрощелка, а именно та, подобной которой, у тебя еще не было. Та, которая, фигурально выражаясь, вызовет у тебя ответную эрекцию!

Сколько лет тебе? Не отвечай, сам знаю: 35!

С кем ты до этого путался все прежние выборные кампании, да и у себя дома тоже? С теми, кто намного моложе тебя!

Но разве эти нужны тебе сегодня?! Разве способны они на что-либо другое, кроме как доить тебя как спонсора?!

Разве твои финансовые затраты на них, юридически молодых, но изрядно потасканных в физическом аспекте (а иных у тебя не бывает!) эквивалентны полноценной интимной компенсации, не говорю уже о душевной гармонии?!

Разве поможет это, скажу без экивоков, «племя младое» высокой степени сексуального износа, восстановить жизненные ориентиры, вернуть уверенность, обрести душевный покой?!

Ты вправе спросить меня: «А есть ли другие, доступные мне женщины, которые помогут восстановить, вернуть, обрести?» И я отвечу: «Есть и такие женщины, редки они, но есть!» Пришло время открыть тебе глаза...

- Да я разве говорил, что против?! Если так, то тогда, конечно! Сам понимаю! - отреагировал Костик с нехарактерным для него косноязычием, что лишний раз удостоверяло: проняло его, пробрало, потрясен; прозрел себя и - ужаснулся!

- Что ж, - удовлетворенно промолвил Чиж, - тогда к делу! Есть у меня на примете женщина, именно тех нечастых в роду праматери Евы качеств, которые суть праздник для всякого обладателя мошонки.

Не стану скрывать: она не заголится перед тобой, как ты привык, при первой же встрече, и коленей тоже не разведет, даже не надейся!

Может, при второй встрече, если сумеешь понравиться на первой, ты и отведаешь полноценной ласки, но - не раньше! Потому что эту даму сначала завоевать нужно!

Понимаю: тебя интересуют подробности. Вон уже и глаза загорелись! Но о них, подробностях, не скажу пока из принципа.

Манифест

Выпросив еще и отступные для бедной женщины, гуманный Чиж вручил шефу, как бальзам от чирьев в душе и сепсиса в извилинах, болванку первого воззвания к избирателям безымянного пока кандидата Икс.

Ввиду совершенной удаленности Герцена и Огарева от реформенных реалий и насущных задач за основу был взят текст, более близкий по времени и сути.

«Товарищи! Граждане! Труженики государственного и частного секторов! Дорогие ветераны! Отцы и матери! Братья и сестры!

К вам обращаюсь я, друзья мои!

Бесчеловечный беспредел в родном Зареченске, начатый еще в перестройку, - продолжается. Несмотря на героическое сопротивление здоровых сил нашего города, вероломным агрессорам удалось захватить значительную часть ключевых позиций.

Разрушена система здравоохранения. Развалено жилищно-коммунальное хозяйство. Уничтожен бесплатный проезд. Ликвидированы многие социальные выплаты. Прекращено строительство доступного жилья. Растут поборы с населения. Ширится пропасть между прожиточным минимумом и жизненным максимумом, между ограбленным большинством и грабительским меньшинством. Враг жесток и неумолим. Над нашим Зареченском нависла смертельная опасность!

Но неужели наемники зла и в самом деле являются непобедимыми, как об этом неустанно трубят их хвастливые пропагандисты?

Конечно, нет! Вся история нашей великой России показывает, что непобедимого зла нет и не бывало...».

Далее в манифесте, взывавшем к решительному отпору и категорическому восстановлению попранной социальной справедливости, указывались и объективные предпосылки. В частности, крепнущие день ото дня зареченскогородские силы сопротивления, нарастающий накал борьбы за возвращение идеалов и близящийся час возрождения. И, разумеется, незаметно, исподволь, осуществлялся переход к персонификации будущего героя-освободителя.

Последний абзац гласил:

«Наше дело правое! Зарвавшийся враг будет разбит! Победа останется за нами!»

Бабища

Мадам Быстрова, спонсор и главная бизнесвумен области, владелица преуспевающего банка и доброго десятка процветающих коммерческих структур, являясь женщиной широкого нравственного диапазона и недюжинной природной пылкости, допускала к себе не только родного супруга - отнюдь!

Средь иных счастливцев привечала она и господина Новикова, того самого претендента! - образцового семьянина, согласно предвыборной легенде для доверчивой местной общественности. И на конспиративной даче в заповедном лесу любилась с ним пятничными вечерками третий год кряду, приучив мужа, что пятница - святой банный день с подругами.

Она и точно оказывалась как в парилке (и не только она!), но - тет-а-тет; с нее, жаркой, и точно струился пот, но - без термального воздействия сауны...

- Пусть любятся и впредь! Не возражаю! - рассудил тогда чуждый ханжества Чиж, ободравший уж все бока о финансовую отмель, словно кета, идущая на нерест. - Но зачем же избирателей дурить, представляя им черного кобелюгу как белоснежного домашнего котика?!

Разве хронический адюльтер на пленэре адекватен пропагандистской фишке о вернейшем муже, чистом, как прокладка в упаковке?! Безусловно, нет!

Что в ходе предвыборной кампании трагичнее любого документального компромата? «Слуховые волны». Эта штука - посильнее, чем час расплаты гетевского Фауста с бесом!

А каково наполнение этих самых «волн»? Обычно - лишь слухи и есть. Но это - у примитивов! А изобретательный Чиж непременно добавлял байки, частушки и прибаутки собственного изготовления - с обязательным упоминанием конкретных и знакомых широкой публике персонажей.

Из пятнадцати четверостиший для баяна, гармони или соло без инструментального сопровождения самым невинным было:

«У Быстровой нашей Таньки

Острый зуд в промежности.

Знать, у Новикова Саньки

Недостаток нежности!»

В остальных компонентах цикла освещалась небезынтересная предыстория знакомства, упоминались как предшественники претендента, так и нынешние соискатели танюшкиных прелестей, не менее успешные, чем он сам, проходила нитью красной предвыборная тема, затрагивался, ясное дело, и конспиративно-дачный досуг.

Вы спросите, откуда охальник Чиж даже о даче знал? Не фантазировал ли облыжно?

Знал! И в деталях!

Потому что одним из его личных осведомителей был сожитель горничной того самого гнездышка; состоя на полном иждивении своей подруги - гораздо старше его, в морщинах и с давно увядшей грудью, которой отнюдь не помешал бы силикон, работать он не желал из принципа, зато очень уважал хорошо выпить...

Словом, завершив и перечитав, Чиж приступил к пояснительной записке для обоих особо заинтересованных лиц, упомянув в ней о конституционном праве избирателей на доступ к информации, не утаив о потенциальном общественном резонансе и указав размер отступных.

Продолжение в следующем номере