Eсть курзели в московских селеньях...
9 Декабря 2003

• Версия для печати

Иосиф Антонович Курзель, скромный московский пенсионер, встал как-то утром раненько, достал из холодильника пакет с кефиром. Взгляд его рассеянно скользил по знакомым предметам кухонного обихода, чиркнул по окну и... лицо выразило удивление: группа чернобровых рабочих сооружала в его палисаднике кривой забор, явно огораживая строительную площадку.

Иосиф Антонович был пенсионер и имел много свободного времени. А потому дозвонился в приемную своей управы и узнал, что впритирку к его девятиэтажке собираются построить новый дом. Имея высшее юридическое образование, он добросовестно проштудировал все старые и новые законы и подал на свою управу в суд. Высотный дом загородит старому пенсионеру белый свет, на бюрократическом языке выражаясь - понизит коэффициент освещенности занимаемого им помещения. И хотя в столице давно приняты свои, более «темные» нормы освещенности в жилых строениях, но федеральные нормы при этом никто не отменял.

Городские чиновники были возмущены - это что, из-за каждого дотошного Курзеля новостройки теперь отменять? Судьи, на которых давили со всех сторон, готовы были пойти наперекор своей совести и иск отклонить. Чтобы не создавать прецедента.

Но в последний момент слушаний пенсионер Иосиф Антонович достал из кармана старенького пиджака заключение, выданное экспертом... ветеринарной службы города. А в нем черным по белому было написано, что, с научной точки зрения, московские «нормы освещенности» абсурдны. Потому как в таких условиях даже обезьяны не размножаются. А они, между прочим, относятся с нами к одному классу живых существ - к приматам.

Суд внял доводам гражданина Курзеля и оставил его в прежних условиях освещенности, в которых он смог бы продолжить свой род.

Из переписки