Конец "грефономики"
9 Мая 2002

• Версия для печати

7 апреля Владимир Путин учинил разнос правительству, ругая его за слишком низкие темпы экономического роста, которые предусмотрены в плане развития на 2003-2005 годы. «Всего 4% роста усилят отставание России от развитых стран Европы и США», - возмутился президент. 16 апреля 25 000 жителей Воронежа вышли на митинг против жилищной реформы. Цены на жилье оказались выше их зарплат. Так с самого верха и самого низа страна поставила «неуд» Герману Грефу за программу развития. Два года «грефономики» так и не стали экономическим чудом.

Здравствуй, Африка!

Что такое «грефономика»? Не что иное, как вторая попытка провести в России либеральные реформы, которые провалились в 1998 году.

Что мы получили по итогам всех жертв и разрушений 1990-х годов? Экономику ярко выраженного «африканского типа», расколотую на примитивные уклады, которая деградировала из относительно высокоразвитой военизированной экономики СССР. Сергей Кугушев, глава банка и преподаватель Высшей школы экономики, начертил нам схему еще советской экономики. Вот она.

1)Сектор «создания будущего».

Программное обеспечение, производство компьютеров и их сетей, микроэлектроника, биотехнологии, высокие гуманитарные технологии (работа с сознанием), информационные технологии, нанотехнологии, новейшие установки энергетики, ядерная энергетика нового поколения, новейшие системы связи, фармацевтика. Финансовые услуги мирового уровня.

2) Высший индустриальный уклад.

Аэрокосмический комплекс, точное машиностроение, «тонкая химия», «оборонка», энергомашинстроение, ядерная энергетика первого поколения.

3) Индустриальный уровень.

Машиностроение, судостроение, высококачественная металлургия, химия и нефтехимия, автопром, электротехника, индустриальное сельское хозяйство.

4) Базовые индустриальные уровни

5) Местная промышленность.

Производство пива, сигарет, колбасы, одежды и прочих предметов повседневного спроса, сфера услуг.

6) «Хутор»

Приусадебные участки, мелкотоварное сельское хозяйство, ремесло и народные промыслы.

Самые высшие уровни экономики делают другие страны развитыми. Но именно эти эшелоны в нашей подверглись сокрушительному разгрому в 1990-е годы, и сегодня пребывают в перманентном кризисе. После падения в них производства на сотни процентов сейчас там есть небольшой рост, и это выдается за большую победу. Но это ложь. Именно на двух верхних этажах сосредоточились главные проблемы: оборудование, которое не менялось с 1980-х годов; самые низкооплачиваемые работники самой высокой в стране квалификации; отсутствие приличных государственных заказов и казенной поддержки; разрыв технологических цепочек; вымершие научные школы и т.д.

Жирным шрифтом в этой схеме мы выделили то, что сохранилось и еще живет в «новой России», да и то с известной натяжкой. Иными словами, перед нами - картина деградации, одичания нашей страны как итог реформ Гайдара.

Наши либералы пылают какой-то звериной ненавистью именно к высшим эшелонам экономики. Они оставили их практически без поддержки. Государственный бюджет страны целиком уходит на выплату огромных внешних долгов, на отопление и освещение жилищ, на выплату пенсий и зарплат бюджетникам. Поэтому ресурсов на развитие у РФ нет, что бы там ни говорил наш президент. Наши либералы вообще считают, что государство ничего не должно вкладывать в экономику, и никакой пример государственной поддержки США им не указ.

Итак, в 1990-е годы в России сложилась чисто «африканская экономика», которая сводится к добыче сырья, к грязным в экологическом плане отраслям первого передела (металлургия), к местной промышленности по регионам (где каждый обеспечивает себя трусами, носками, пивом, колбасой и хлебом) и к «хутору» с его натуральным хозяйством. Добавился еще один сектор: «народный оффшор» - простые производства и челночная торговля под покровительством криминальной «братвы», которые не платят налогов в бюджет. Экономический рост после 1998 года крайне нездоров и некачествен: он идет за счет самых примитивных отраслей. С таким «ростом» экономика РФ все равно получается слишком слабой, чтобы обеспечить единство большой страны, отчего ее распад в 2020-х годах становится практически неизбежным. А уж о том, что у РФ практически нет места в мировом разделении труда, и говорить не приходится. В ближайшее десятилетие утратят конкурентоспособность, унаследованную от СССР, и ВПК, и авиастроение, и машиностроение...

Именно такую экономику принял в 2000 году назначенный сверху «экономическим светочем» Герман Греф, который взялся писать Стратегическую программу реформ до 2010 года. Но стальная каска оказалась явно не по этому воину.

Рождение стратегических Васюков

Господина Грефа до 1999 года никто не знал. Он, как и Владимир Путин, возникает словно из ниоткуда, сразу становясь во главе Центра стратегических разработок в Александер-хаусе. Небольшая раскрутка, и Грефа объявляют «чертовски талантливым».

Есть ли у Германа Оскаровича хоть какое-то экономическое образование? Высшее образование он получил на юридическом факультете Омского государственного университета. Окончив сие заведение, Греф перебирается в Питер в 1990 году. Правда, нам удалось раскопать сведения о том, что Греф так и не окончил университет, но диплом у него все-таки есть. Экономические знания он приобрел по ускоренной программе в бизнес-школе во граде Франкфурте. Злые языки утверждают, что диплом этой школы Греф получил аккурат после того, как бывший дворец князя Львова в Стрельне под Питером при его содействии как крупного чиновника приватизации был передан под немецкий культурный центр.

Нам не хочется углубляться в дебри биографии Грефа, поэтому всего два слова. Герман Греф родился в Казахстане в семье ссыльной чеченской женщины и жившего с ней в ауле немца Оскара в 1964 году. В поселке, помимо немцев и чеченцев, жили также греки. Первым воспитателем маленького Германа был грек Андропулос, который привил ему любовь к языкам.

Итак, 1990 год. Ленинград. Греф поступает в аспирантуру ЛГУ, активно разыгрывая карту своей принадлежности к репрессированной нации. Информацию о чеченской матери он предпочитал не афишировать. Параллельно он поступил на скромную должность юрисконсульта в один из райсоветов города. С 1991 по 1997 он медленно полз по чиновничьей лестнице. Окончив аспирантуру, но почему-то не написав кандидатской диссертации, Греф занимается исключительно приватизацией. Сначала в районном КУГИ, затем и в городском.

КУГИ - Комитет по управлению государственным имуществом был органом, который раздавал это самое имущество бандитам и самим себе. Именно тогда в 1997 году убивают Маневича - из-за имущественного конфликта. Чубайс на его могиле клянется «найти убийц и отомстить».

Как говорил в беседе с нами в самом начале этого года доктор экономических наук Михаил Делягин (еще до своего назначения в аппарат правительства), Путин, создавая ЦСР, поступал совершенно логично: нужно было понять, что же делать со страной. Причем он совершенно четко обозначил и срок, который рассчитывал остаться у власти - две пятилетки. Но кого он поставил во главе такого важного проекта, кому доверил искать путь из тупика, в который попала Россия?

Квартет дедушки Крылова

Как вспоминал Михаил Делягин, к середине 1999 г. успевший побывать экономическим советником трех вице-премьеров и соавтором двух президентских посланий, первоначально в ЦСР пришли многие экономисты с оригинальными идеями. Казалось, что после катастрофы 1998 года наступает прозрение.

Но разочарование наступило очень быстро. Во главе отделов и секций Центра оказалась все та же когорта пламенных «либералистов», которые уже привели к августу-98. Они сначала принимали объемистые записки и предложения экономистов других школ и взглядов, но затем отправили все это в корзину и сели писать стратегическую программу сами, по своим понятиям. Обеспечить обработку экспертных мнений они оказались не в состоянии. Например, по вопросу банковской реформы собрали всех крупных специалистов России, «выдоили» их досуха, после чего раздел программы сел писать из головы Андрей Козлов. Товарищ, конечно, весьма заслуженный, участник построения «пирамиды» ГКО, дефолта 1998 года и многих других событий. Ну, и результат получился соответствующий, с вопиющими ляпами.

После всех сокращений получился 600-страничный талмуд, написанный руководством ЦСР, настроенным на одну с Грефом волну - ультралиберальную. Как считает экономист и государственный советник III класса Михаил Хазин, авторами документа выступили те же люди, что писали еще приснопамятные «500 дней», а потом - полностью рухнувшую среднесрочную программу 1995 года. Словом, получилась бессмертная басня дедушки Крылова о квартете.

Зияющая пустота

Основополагающий труд «грефономики» производит тягостное впечатление. Умные люди ожидали, что в самом начале программы мы сможем в краткой и ясной форме прочитать: вот положение, в котором очутилась Россия, вот - список главных угроз нашему будущему, вот - то состояние, к которому мы должны прийти. Весь же остальной объем документа должен был состоять из обширных приложений по отраслям. Самое же главное, программа должна была указать, какую Россию мы должны построить. Это будет страна, которая станет сырьевым придатком развитого мира и источником дешевой рабочей силы, как Бразилия? Или же государство типа Индонезии, которое пойдет по разряду «новых индустриальных» держав? Или же мы постараемся развить самые высокие технологии, как делает сейчас Ирландия? Вопросы далеко не праздные, от ответов на них и зависит конкретная политика: какие отрасли в нашей стране нужно поддерживать в первую голову, а какие - оставить на произвол судьбы.

Ничего подобного в Греф-программе нет. Мы как-то указали на этот прискорбный факт одному из сподвижников Грефа по ЦСР, нынешнему замминистра финансов Алексею Улюкаеву. Тот начал оправдываться, мол, у Пиночета вся программа вообще состояла из трех расплывчатых слов: Бог, армия, собственность.

Основной упор у Грефа делается на преобразования чисто институциональные: надо защитить права собственности, наладить нормальное корпоративное право, создать рыночную инфраструктуру. Поэтому то, что получилось, бывший сотрудник Минэкономики М.Хазин называет «большим приложением» к собственно программе действий, которой опять нет.

Ничего удивительного, что пресловутые 600 страниц Грефа в верхах почти никто не читал. Мы читали. И то с трудом.

Впрочем, главные идеи у Германа Оскаровича все-таки были. Первая и самая гениальная заключается в том, что нужно сокращать социальные расходы, особенно в регионах, заставляя людей самих себя обеспечивать, самостоятельно содержать свои жилища, платить за медицину и образование детей. Это при средней зарплате в 3100 рублей по итогам 2000 года.

Вот мы и получили массовые волнения в Воронеже, ожидаются и в крупных городах Сибири.

Просто повысить зарплаты гражданам России невозможно: наши товары моментально подорожают по сравнению с импортом и не найдут покупателя. А отнимать прибыли у владельцев заводов-фабрик и заставлять их повысить жалованья своим работникам в несколько крат - на это в нынешней РФ власть никогда не пойдет. Хотя именно такой рецепт использовали в 1930-х и Гитлер в Германии, и Рузвельт в США.

Вторая идея заключалась в том, что у нас к 2004 году вдвое уменьшится отток капитала из страны, отчего возникнет новый источник инвестиций - около 10 миллиардов долларов ежегодно, и мы их как-нибудь используем. Уже тогда Михаил Делягин, например, назвал это сочинением ученика пятого класса на тему «Что я буду делать, если завтра найду два миллиона рублей под кустом». Отток денег из коррумпированной страны с некомпетентной и непоследовательной властью уменьшаться никак не желает.

Третья «глобальная» идея заключалась в дерегуляции и дебюрократизации экономики. Мера, конечно, очень нужная. Но вот беда: она здорово стимулирует малый и средний бизнес, но никак не такие верхние этажи экономики, как ядерная промышленность, авиастроение, оборонка или станкостроение. Между тем, Греф в дебюрократизационном пылу понимал практически полный уход государства из экономики, причем даже из тех сфер, где это жизненно важно. Дерегуляция экономики должна сопровождаться еще и увеличением насилия по отношению к теневому сектору. А разве мы это видим?

И вот тут мы возвращаемся к путинским упрекам. Мол, не развиваемся, Европу не догоняем. А за счет чего? В «грефономике» для этого нет никаких акцентов и приоритетов. Там нет развития как такового.