Белковский на "Дожде": "все-все Путин ничего не контролирует!"
22 Июля 2013

• Версия для печати

Юрий Пронько: Так совпало. Давай начнем с главного. Господин президент вчера сказал: «Вы работать будете?» Ситуация с Дальним Востоком… У меня такое впечатление складывается, что Путин потерял контроль.

Станислав Белковский: Да, и давно.

Юрий Пронько: 80% его поручений не выполнено.

Станислав Белковский: Он же находится в астрале в День траура по погибшим в ДТП в Москве, погружается в батискафе на какой-то затонувший в XIX веке корабль «Олег». Я грешным делом подумал, не рекламная ли это акция Дерепаски. Человек находится в некотором астрале, и это касается и управленческого механизма.

Юрий Пронько: Человек не владеет ситуацией.

Станислав Белковский: Нет, не владеет. Уже давно.

Юрий Пронько: Это его личный выбор, или он стал заложником той системы координат, которую выстроил?

Станислав Белковский: И то, и другое. Личный выбор, потому что он устал от власти. Он находится в режиме прокрастинации, то есть откладывания дел, которые он не хочет делать. Достаточно вспомнить прошлогоднее опоздание на 4 ч к президенту Януковичу, допущенное лишь потому, что В. Путин хотел пообщаться с байкерами в Крыму, что вынудило даже правительство Украины сделать гневное заявление по этому поводу. Все эти полеты со стерхами и проч. способы нагнетания адреналина – это все свидетельствует о том, что Путин так и не стал человеком власти, а продолжает чувствовать себя во властном формате как раб на галерах, потому что для человека, который любит власть, никакой другой источник адреналина просто не нужен.

Юрий Пронько: С какого момента это произошло?

Станислав Белковский: Я думаю, это произошло в середине прошлого десятилетия еще, но с тех пор Путин оказался заложником традиционной дилеммы любого авторитарного правителя: нельзя не уйти, не остаться. Остаться нельзя, потому что мы видим, что происходит сегодня. И уйти нельзя, потому что нельзя никому передать это.

Юрий Пронько: Совсем никому?

Станислав Белковский: Была попытка передать власть Дмитрию Медведеву, она успехом не увенчалась. Как из-за слабости Медведева, так и из-за череды Арабских революций, которые навели на мысль о невозможности повторения такого сценария в России, с учетом понимания, что Дмитрий Анатольевич не справился бы. И здесь опять Путин попадает в клинч.

Юрий Пронько: А ты считаешь, что Медведев не справился бы?

Станислав Белковский: Я не настолько уверен, что были бы революции сродни арабским. Я вообще думаю, что если бы Медведева выдвинули на второй срок, не было бы Болотной и Сахарова, потому что еще несколько лет сохранялись бы иллюзии, что Медведев чем-то отличается от Путина, и только бы такой одинокий шут, как я, кричал бы, что это не так.

Юрий Пронько: По поводу передачи. Ты говоришь, что некому совсем.

Станислав Белковский: Это же опять он заложник своих собственных представлений о предмете. С одной стороны, нужно передать слабому преемнику, чтобы тот не кинул. С другой – недостаточно слабому, чтобы он смог управлять. Найти компромисс между этими двумя позициями настолько сложно, что это Путину за все годы не удалось.

Юрий Пронько: С Путиным мы разобрались, но меня не радует эта ситуация с двух сторон. С одной стороны, зачищенная поляна, с другой – вот эти товарищи, которые посылают господина президента уже надолго, ну если ему под камеры приходится говорить: «Вы работать будете или нет?» С третьей стороны, рейтинг на прошлой неделе Левады – 21% по Москве, 29% по России. Понятно, что там если бы была предвыборная компания, они бы аккумулировали все свои средства, силы, и вещал бы он из каждого утюга. И что дальше? Я на нахожу ответа на этот вопрос. Меня не радуют радикалы, которые говорят: «Ну вот сейчас-то мы их и возьмем» Или: «Пусть они, сволочи, боятся» После этого точно не демократы и не либералы придут в этой стране.

Станислав Белковский: Дальше сложно. Мы начинали еще говорить, что все сводится не только к усталости Путина, но и к той системе тотальной коррупции, которая в стране сложилась и которая порождает собственные взаимосвязи, никак не зависящие от верхов исполнительной власти федерального уровня. Власть размазана по стране тонким слоем и возникает в любой точке, где финансовый ресурс совпадает с силовым. Сегодня, для того чтобы контролировать какой-нибудь город, достаточно в нем контролировать прокурора, председателя суда и начальника полиции, и никакой Путин не сможет вмешать в то, что происходит. Эта система тотальной коррупции и породила систему власти, в которой Путин скорее становится символом. У Кремля, на мой взгляд, стратегии нет. Задача Путина – поддерживать инерцию этой системы настолько, насколько это возможно. Задача всех остальных – воровать так, чтобы не схватили за руку в решающий момент и чтобы можно было отползти еще до того, как это случится. Но стратегии нет и у оппозиции, потому что ничего, кроме того, что Путина посадят, мы не слышали в качестве конструктивной программы. А я бы не хотел, чтобы Путина сажали. Пока мы не уйдем, во-первых, от вождистской парадигмы, от необходимости доверять будущему лидеру, кто бы он ни был, независимо от его взглядов, и пока мы будем сажать предыдущего правителя, чего мы давно не делали, со времен Хрущева, то я не вижу, чем это отличается от Путина собственно.

Юрий Пронько: Я с тобой 100% согласен. Нам надо научиться прощать, не преследовать. Либо они будут сидеть на своих местах, вцепившись в горло российскому народу, и никогда они не уйдут.

Станислав Белковский: Уйдут или не уйдут зависит не от них. Помимо тотальной коррупции, помимо того, что модель экономики явно дает сбой, помимо того инфраструктура, созданная в советское время уже не выдерживает и сыпется, поскольку 25 лет ничего не вкладывалось, нарастание сепаратистских настроений мы наблюдаем, особенно в Сибири, на Дальнем Востоке – все это так или иначе заставит действовать. Вопрос кого и в каких условиях, где застигнет кульминация всех процессов сегодняшних героев торжества.

Юрий Пронько: Этот процесс будет развиваться в ускоренном режиме или это будет вялотекущая гармония стабильности?

Станислав Белковский: Вялотекущая гармония пройдена. На примере Пугачева или визита спикера Госдумы, руководителя Российского исторического общества Сергея Нарышкина в Казань, где было заявлено, что единого учебника истории для федерального центра быть не может. Все же мы видим, что эти процессы приобрели ускоренный характер.

Юрий Пронько: Власть импотентна получается. Оппозиция импотентна. А общество?

Станислав Белковский: Первое реперное требование – пора валить. Это и есть та самая Перестройка-2, о которой мы неоднократно говорили, когда власть теряет рычаги управления, когда полностью разочарована во власти активная часть общества. И неважно, пойдет ли Собянин с Навальным на выборы, сколько получит Навальный – неважно. Собянин легитимным мэром в полном смысле этого слова не будет. Никто не поверит в его победу все равно.

Юрий Пронько: Даже если иные кандидаты будут участвовать.

Станислав Белковский: Они, скорей всего, будут участвовать. Мертвым пожар не страшен. Проснувшись в день своей победы, Сергей Семенович обнаружит, что активная часть общества ему так и не поверила, несмотря на то, что он не самый плохой, наверно, руководитель.

Юрий Пронько: Ты считаешь?

Станислав Белковский: Я не говорю, что он самый хороший. Я говорю, что он не самый плохой. И даже делает судорожные попытки сделать хорошую мину при плохих выборах, как-то их легитимировать, как-то придать им цивилизационный характер, и решать проблему политико-технологическими, а не силовыми методами, уже говорит о нем не так плохо. Другое дело, что цели это не достигнет, потому что в эпоху перестройки общество перестает верить власти даже тогда, когда власть говорит правду, и даже выполненные обещания власти воспринимаются как издевательство. Горбачев отменил цензуру в 1990 году, а кто-нибудь ему спасибо за это сказал? Требовали отменить цензуру, когда он ее официально отменил 1 июля 1990 года, все сказали: «Ну это половинчатое решение. Паровоз уже ушел далеко вперед» Вот в таком же режиме сейчас существует и власть, и оппозиция. Власть эксплуатирует инерцию, которая уже практически исчерпана. А оппозиция эксплуатирует старые штампы, которые тоже давно подлежат списанию в утиль.

Юрий Пронько: И общество безмолвствует.

Станислав Белковский: Болотная и Сахарова никуда не делись. Вопрос лишь в том, что нужны новые лидеры и новые механизмы мобилизации.

Юрий Пронько: Когда уже зародятся эти новые лидеры?

Станислав Белковский: Кто знал того же Навального лет 5 назад? Практически никто.

Юрий Пронько: То есть не стоит пессимизма особого испытывать?

Станислав Белковский: Я много лет был главным пессимистом, а сейчас я оптимист. Ты помнишь анекдот, что оптимист – это хорошо инструктированный пессимист, а пессимист – это хорошо информированный оптимист. В моем случае оптимизм связан еще и с обреченностью. Мне кажется, что все равно деваться некуда. «Пора валить» - это несколько романтический лозунг, потому что валить некуда. Нас никто нигде не ждет. Может быть, единицам удастся, но у большинства не получится.

Юрий Пронько: Эти единицы у нас аффилированы с теми, кто имеет возможность попилить или оттяпать.

Станислав Белковский: Ну так они уже свалили, потому что их капиталы на Западе, дети учатся на Западе, недвижимость на Западе.

Юрий Пронько: Я обратил еще внимание на того же Нарышкина, который на встрече с Медведевым начал говорить о том, что вот законодательную власть не уважают, а это приведет в целом к неуважению к органу власти. И Дмитрий Анатольевич сказал: «Да, это правильно, потому что вакуум власти у нас заканчивается…» Известно, как заканчивается. Ну осознание же есть какое-то. Или это что? Объясни мне эти реплики, которые периодически всплывают.

Станислав Белковский: Это шизофрения. В одном полушарии властного мозга существует представление о том, что дела плохи объективно и субъективно, что активная часть общества не приемлет власть и надо как-то возвращать доверие, которое вернуть уже невозможно. Во втором полушарии…

Юрий Пронько: Вернуть доверие к этой власти невозможно?

Станислав Белковский: И у активной и неактивной части общества нет. Я за последнее время не видел ни одного продавца, ни одного таксиста, который не спросил меня: «Когда этот кошмар закончится?» Потому что я, видимо, главный специалист по кошмарам в этой стране.

Юрий Пронько: Ты еще главный оппонент РПЦ.

Станислав Белковский: По классификации НАШИх – Враг православия №1.

Юрий Пронько: Вот какой-то сюр, дурдом.

Станислав Белковский: Во втором полушарии сидит мысль о том, что менять ничего не надо, поскольку авось прорвемся. И вот эта борьба полушарий, вот эти голоса.

Юрий Пронько: То есть периодически одно полушарие выстреливает, и появляется нечто понятное ,и тут же вступает в силу второе полушарие, которое говорит: «Вакуум власти приведет к далеко идущим последствиям».

Станислав Белковский: Вакуум власти уже возник. Просто второе полушарие говорит, что все нормально, все ничего, что нам всегда говорили, что завтра будет плохо, а уже прошло и завтра, и послезавтра. И все нам не плохо, и все нам хорошо, и на бронированных мерседесах мы ездим, и на Рублевке мы на дачах живем, и на самолетах летаем, и что-то мы сотен тысяч людей на улицах не видим, ну покричали и успокоились. И вот эта борьба полушарий создает совершенно невыносимое в том, как привит это сознание действующей власти.

Юрий Пронько: Как? Есть этот механизм?

Станислав Белковский: Сейчас нет. Он может появиться только внутри самой власти. В этом смысле я совершенно не осуждал в отличие от многих решение того же Навального взять единоросовские подписи для регистрации кандидатов в мэры, потому что победить бюрократический ресурс можно только с помощью него же. Это доказывает вся наша история. Альтернативой является революция, у которой сейчас отсутствует субъект. Но революция в России всегда возникает не до падения власти, а после, когда власти уже нет. Поэтому она никогда не планируется. Если бы Николай II не отрекся от престола в 1917 года, то и революции бы не было. Просто был бы слабый правитель, интриги вокруг него.

Юрий Пронько: Главная тема сегодняшнего дня – это Навальный. Но Навальный главная тема и вчерашнего дня с по Якунину…

Станислав Белковский: И особенно завтрашнего.

Юрий Пронько: Мы с тобой неоднократно обсуждали эту фигуру. Мы с тобой знакомы с Алексеем, и знакомы не понаслышке. Я порадовался, что его зарегистрировали. Я понимаю, что шансы выиграть выборы практически минимальные. Но тем не менее я хотел бы, чтобы был хотя бы второй тур. Как будут развиваться события на московских выборах. Понятно, что 18 июля грядет, и будет решение. Люди разные мне сегодня говорили, что дело отправят на дорасследование. То есть у власти есть возможность маневра – не прижимать его к стене, не садить его под камеры. Говорят, уже в гостиницах нет места в Кирове. Бизнес Белых сделал замечательный. Как дальше будет развиваться ситуация? И после 8 сентября?

Станислав Белковский: Я думаю, что Навальный дотянет до выборов в качестве кандидата, даже если и сядет. По закодательству до рассмотрения конституционной инстанции его апелляции он сохраняет пассивное избирательное право, то есть может баллотироваться.

Юрий Пронько: Даже если посадка, он остается кандидатом…

Станислав Белковский: …пока суд второй инстанции тоже не признал его виновным, подтвердив решение суда первой инстанции. А вполне возможно, что это второе решение будет оглашено уже после 8 сентября, и я думаю, что мэрия Москвы заинтересована в том, чтобы Навальный участвовал в выборах, и если сначала я увидел тенденции, чтобы дать ему четвертое место и законопатить тем самым политически с 5-7%, то сейчас я не исключаю, что мэрия отпустит вожжи, и Навальный может набрать до 15%. Я не знаю, хватит ли это для второго тура.

Юрий Пронько: Я сегодня с коллегами говорил и тоже назвал эту цифру. Правда, я назвал от 10 до 15%.

Станислав Белковский: Потому что с точки зрения мэрии сегодня успех Навального легитимирует эти выборы среди активной части населения Москвы. Это не так. Это заблуждение. Сколько бы Навальный не получил, активная часть населения Москвы этих выборов не признает. Тем более все равно Навальный получит срок реальный или условный. Независимо от исхода выборов…

Юрий Пронько: Получит срок.

Станислав Белковский: Да. Одно дело – это предвыборная логика московской мэрии, у нее свои интересы, а другое дело – это правоохранительная система, которая не может допустить ничего, кроме обвинительного приговора. Вопрос только в том, будет ли он сопряжен с реальным или условным сроком. СК сделает все возможное, чтобы срок был реальный.

Юрий Пронько: Реально существует конфликт Навальный – Бастрыкин, Навальный – Володин, Навальный –Путин? Или это такие пиар-технологии?

Станислав Белковский: Конфликт Навальный – Бастрыкин существует. Он связан в первую очередь с активностью Навального по разоблачению бывшей жены Бастрыкина в Чехии. И здесь я скорее на стороне Бастрыкина, потому что этот сюжет высосан из пальца. Точно так же, как и само дело Кировлеса. Потому что это маленькая квартирка, стоящая не дороже квартиры Навального в Марьино. А уж если ничего больше на председателя СК накопать не удалось, то следует признать, что это не главный коррупционер в нашей стране, и не стоило так уж по этому поводу ярится. Другое дело, что произошло, то произошло. Что касается Путина, то Путин действует в рамках своей традиционной логики, которую он применял и к Михаилу Ходорковскому. 1. Если ты меня критикуешь, если ты разоблачаешь коррупционные преступления меня и моего окружения, то ты должен быть сам чист, как снег альпийских вершин, в противном случае я тебе покажу, кто ты на самом деле. 2. Бог все видит, поэтому неважно, сажаю ли я тебя за преступления, которые ты не совершал, важно, что я тебя не сажаю за те преступления, которые ты совершал, а они могут быть гораздо страшнее. Почему Путин постоянно повторяет, как мантру, тезис о причастности Ходорковского к убийствам? Чтобы показать: «Ребят, я ему 13 лет впаял и сократил до 11, а мог бы и пожизненного впаять»

Юрий Пронько: Роман из Сочи: «Способен ли Сергей Шойгу стать первым лицом России?»

Станислав Белковский: Теоретически способен, практически, не думаю, что Путин к этому ведет дело. Одно дело – доверять человеку ,другое – видеть его в качестве преемника, потому что мы никогда не видели, чтобы Путин выдвигал на позиции своих преемников, премьеров сильные личности.

Юрий Пронько: Добрый вечер, вы в эфире, как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте, Альберт, Нижний Новгород. Система российских общественных инициатив в рамках авторизации через госуслуги, которые анонсировали недавно и запретили, про которые Путин говорил, что если набирается 100 тыс. голосов, он обяжет Думу рассматривать все предложения, которые там будут проходить, имеет ли она шансы стать реальным политическим инструментом, стоит ли в нее верить?

Станислав Белковский: При этом модели власти нет. Дума прислушивается только к администрации президента. Если администрация президента будет соглашаться с какими-то инициативами или даже фиктивно запускать их через эту систему, тогда принятие их в Думу возможно, но ни в каком другом случае.

Юрий Пронько: Нарышкин обижается на таких, как ты. Он говорит: «Мы трудимся. К осени готовим нечто новое в парламентской жизни. А такие, как Белковский парламентаризм ставит под вопрос.»

Станислав Белковский: Наоборот я предлагаю Россию трансформировать в полноценную парламентскую демократию. Учитывая, что я еще сторонник конституционной монархии, то Нарышкин как раз может объявить себя наследником крупного дворянского рода и вернуть себе значительные имения по всей России.

Юрий Пронько: Александр пишет: «Прокомментируйте события в Пугачеве. Может ли оппозиция использовать это событие для пиара?»

Станислав Белковский: Оппозиция пыталась использовать это для пиара, только не получилось, потому что оппозиция в этом качестве уже все осточертела. Все уже знают, что как только возникает какой-то реальный конфликт приезжает оппозиционер с журналистами, чтобы попиариться на этом, потом уезжают, и потом на месте становится еще хуже, чем было до их приезда. Другое дело, что отражает Пугачев – растущее непримиримое противоречие между основной частью населения России и мусульманскими регионами Северного Кавказа, об отделении которых мы неоднократно говорили.

Юрий Пронько: Вадим из Петербурга пишет: «Насчет сепаратизма Сибири и Дальнего Востока – это откровенная ложь. Прожил 4 г в Иркутске и Хабаровске. Ездил в командировки по всему региону» С чего ты взял, что там сепаратисты?

Станислав Белковский: Я много раз был в Сибири и на Дальнем Востоке. Много раз встречался с людьми, которые имеют отношение к формированию общественного мнения. Я считаю, что эти тенденции нарастают. Это не значит, что это случится завтра, но представление о том, что все природные ресурсы, на которых базируется российская экономика, сосредоточены за Уралом, оседают они в основном в Москве, оно становится все более ярким и выпуклым и порождает сепаратистские настроения. Я в этом убежден.

Юрий Пронько: Я бы обратил внимание и на крупнейший субъект РФ – республику Саха Якутия, да, там нет ярко выраженного сепаратизма, там никто не кричит: «Давайте выйдем со своими алмазами, золотом, газом, нефтью» Газпром, Сургутнефтегаз, Росатом, РЖД все вошли в эту республику. Но никуда это не уходит. Это есть. Другое дело, что Путину удалось слегка поддавить сверху, убрать эти все суверенитеты, конституцию привести. Помнишь, республика Тува у нас могла объявить войну кому угодно. Здесь он работу сделал, в правовом поле…

Станислав Белковский: И Медведев, кстати, тоже делал: ликвидация постов президентов и замена их на глав регионов имела большое юридические и символическое значение.

Юрий Пронько: Здесь я хочу пнуть коллег журналистов. У них вчера один из каналов, который финансируется российскими налогоплательщиками, готовился к торжествам по случаю 1205 крещения Руси, и они это долбили час, и у меня нет претензий к говорящим головам на экране, у меня претензии к тем, кто называет себя шеф-редакторами. Меня эта тенденция начинает бесить. Я же понимаю, они бизнес выбивают из медиа-поля. У них спонсоры Роснефть и Газпром. Вчера этот деятельно объявил тендер на гаджет за 120 млн. руб. Это же уже вне понимания.

Станислав Белковский: Они привыкли, за последние 13 лет любые попытки оспорить их действия в политическом, эстетическом, правовых полях проваливались. Вот решили они ликвидировать РАН. Восстала Академия наук? Нет, она на брюхе приползла в Кремль, делать вид, что ее не ликвидируют. И так было 13 лет напролет. Они думают: «Ну хорошо, будет гаджет за 120 млн. Почему бы нет?» По сравнению с тем, что Газпром проспал сланцевую революцию и потерял значительную часть рынка, этот гаджет ерунда.

Юрий Пронько: Добрый вечер, как вас зовут?

Слушатель: Добрый день. Меня зовут Олег, Москва. Жизненный цикл этого официального блага, которое сейчас происходит в стране?

Станислав Белковский: Я не могу дать точного прогноза, поскольку он невозможен в силу объективных причин. Я могу лишь сказать, что за долгие годы занятия политологией, а политолог в нашей стране – это фактически комментатор без определенных занятий, я понял, что есть два вида источников экспертных оценок. Первый, субъекты, связанные с властью, которые обманывают политолога. И дальше политолог, преисполненный сознания собственной значительности, несет этот обман в массы, формируя ложные представления о том, что происходит и во власти, и в стране в целом. А есть возможность воспользоваться интуитивным ресурсом, по Платонову: априорным непосредственным знанием, которым наделены две группы подрастающего поколения в политологической науке: брюнетки и блондинки. По мнению этих новых политологических групп, использующих более совершенные формы познания политической реальности, В. Путин не дотянет до 2018 г.

Юрий Пронько: Елена пишет: «Хотелось бы спросить Станислава о его видении событий на Кавказе в ближайшем будущем, 2-3 года живу в Ставропольском крае и испытываю очень большую тревогу. Спасибо, Елена.»

Станислав Белковский: Мусульманские регионы Северного Кавказа, то есть Чечня, Дагестан и Ингушетия, должны покинуть состав России, потому что они давно не находятся ни в политическом, ни в правовом пространстве РФ, создавая большую головную боль. Если несколько лет назад это воспринималось как полное безумие, то сегодня огромное число единомышленников, поддерживающих эту идею. Рано или поздно это совершиться. Я понимаю, что победу во Второй Чеченской войне одержал Рамзан Кадыров, но формально Россия замирила Чечню, и этот факт является одним из важнейших источников внутренней легитимности В. Путина.

Юрий Пронько: Как это осуществить технически?

Станислав Белковский: Создается рабочая группа. Во-первых, это все делается в рамках принятия новой конституции, которую нужно принять на Учредительном собрании. Собрать его можно к столетию разгона того Учредительного собрания 1917-1918 годов. В этой конституции уже не будет мусульманских регионов Северного Кавказа, а сам сценарий отделения должен быть разработан Международной рабочей группой при посредничестве крупных фигур, типа одного из бывших или действующего президента США.

Юрий Пронько: Тебя можно обвинить в том, что ты подстрекаешь к развалу страны.

Станислав Белковский: Я не подстрекаю. Он идет такими темпами, что мое жалкое комариное подстрекательство тонет в грозном вое.

Юрий Пронько: Добрый вечер, вы в эфире, как вас зовут?

Слушатель: Добрый вечер. Николай, Саратов. Как относится Станислав к коммунистам как к единственной оппозиции, которая может сменить эту власть?

Станислав Белковский: Я бы здесь отделил низовые структуры КПРФ от руководства. В низовых структурах КПРФ есть немало идеологически мотивированных людей, которые действительно нацелены на смену существующей власти. Но руководство КПРФ во главе с Г. Зюгановым вот уже 20 лет делает Кремлю один подарок за другим. Оно не готово к борьбе. Его полностью устраивает нынешний статус-ква, когда они подыгрывают власти во всех ключевых вопросах и тем самым легитимируют ее. Поэтому не сменится власть в КПРФ, пока не произойдет ребрендинг КПРФ, например, в направлении РСДРП, чтобы сам коммунистический бренд уступил место социал-демократическому, нынешняя партийная структура останется недееспособной. Но человеческий и организационный ресурсы в ней есть.

Юрий Пронько: Эта «революция» верхнего эшелона коммунистов не может пройти сама по себе? все подобные попытки пресекаются, и администрация президента на страже коммунистов стоит 100%.

Станислав Белковский: Администрация всегда вела себя двунаправленно. Сначала она бьет коммунистов молотком по голове, потом прикладывает примочку к ране. Так делалось несколько раз.

Юрий Пронько: Судя по всему, достаточно эффективная процедура.

Станислав Белковский: Эффективная с точки зрения Кремля. Но мне представляется, что если в том полушарии Кремля, который говорит о необходимости замириться с активной частью общества, какие-то сигналы будут поступать в ближайшее время, то один из важнейших сигналов - смена руководства системной оппозиции. С помощью Кремля это можно сделать.

Юрий Пронько: То есть Зюганов – на пенсию. Жириновский – на пенсию.

Станислав Белковский: Жириновскому 67 лет, Зюганову – 69 лет, Миронов без своего регионального актива не значит вообще ничего. Его можно пока игнорировать. Я думал о том, что пассионарная часть Справедливой России могла бы прийти в КПРФ и посредством слияния войти в руководство этой партии на фоне ребрендинга. То же самое может произойти с ЛДПР, в которую могут прийти новые националистические фигуры. В 2011 году я считал, что идеальный вариант сделать лидером ЛДПР Алексея Навального. Со временем этот вариант ушел на задний план.

Юрий Пронько: А на правом фланге возможны изменения?

Станислав Белковский: Пока я не вижу никакой способности этих людей к объединению, потому что опять же нет разницы в политическом мышлении между ними и Кремлем. Они сидят в одном баре и пьют коньяк, только за разными столиками. И в принципе ждут кремлевского сигнала. Г-н Прохоров упустил прекрасную возможность баллотироваться в мэры Москвы, потому что если бы он принял такое решение или выдвинул свою сестру Ирину Дмитриевну Прохорову, то сегодня он (она) были основными претендентами на второе место.

Юрий Пронько: Он упустил шанс по доброте своей?

Станислав Белковский: У Прохорова нет политических инстинктов. И на всем протяжении своей короткой политкарьеры он это доказал.

Юрий Пронько: Добрый вечер, как вас зовут?

Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Антон. Меня интересует ОНФ и мнение эксперта о перспективах этого образования.

Станислав Белковский: Он называется официально «Народный фронт за Россию» Это политико-технологический проект, который призван привлечь под знамена В. Путина тех ,кто категорически не хочет идти под знамена «Единой России». Хотя в состав учредителей НФЗР входят единоросы влиятельные тоже. Это полит-технологический проект, замыкающийся на первом заместителе руководителя администрации президента Вячеслава Володина, и изначально создавался как бы в пику Владиславу Суркову, когда куратором кремлевской политики был тот, а Володин был еще в «Единой России». Больших политических перспектив этого проекта я не вижу, но как механизм создания иллюзий, что можно влезть без мыла в Кремлевскую задницу у НФЗР будет еще какое-то время функционировать.

Юрий Пронько: Сергей спрашивает: «А чем борец с режимом Навальный отличается от борца с режимом Сноудена?»

Станислав Белковский: Сноуден - великий борец с глобальным кровавым режимом. В Гардиен сказали, что в руках Сноудена механизмы, которые позволят разрушить Америку за неделю. Я бы советовал Сноудену немедленно их применить, это решило бы все его проблемы и еще проблемы значительной части мира. Если он их до сих пор не применил, значит он их потерял в капсульном отеле.

Юрий Пронько: Ситуация в России выйдет из-под контроля?

Станислав Белковский: Она уже вышла фактически из-под контроля.

Юрий Пронько: Правы те, кто пакуют чемоданы?

Станислав Белковский: Они не правы, потому что нас никто не ждет там. Наступит разочарование. Правы те, кто ищет выход. Пусть их даже очень мало.

Юрий Пронько: Я тебя благодарю. Это Станислав Белковский, который был сегодня в «Ежедневнике» под Серебряным Дождем.