Что я натворил
6 Июля 2008

• Версия для печати

Борис Акимов, Владимир Васильчиков

Афиша. Все развлечения Петербурга, №129, Афиша. Все развлечения Москвы, №228, Афиша. Все развлечения Вселенной, №41, 30 июня 2008 г.

Выставки, Художественные выставки, Обзоры

В Москве начинается Первая биеннале молодого искусства. Специально к ее открытию обозреватель «Афиши» Борис Акимов закончил многомесячную операцию: чтобы выяснить, как стать успешным современным художником, он сам превратился из журналиста в художника. «Афиша» публикует выдержки из дневника Акимова, где он фиксировал подробности своего перевоплощения.

И у Собчак есть целлюлит. Консервативная революция. Валерий Леонтьев с осликом и страусом размышляют о мироздании. Новый православный фундаментализм. Басков развелся. Святой Дух снизошел на апостолов. Вывеска «Гойда!» из неона. Еще хорошо бы святого Сергия тоже из неона сделать. А Собчак — это все-таки триптих. Первая часть про целлюлит (розовый фон и крест из миниатюрных цветастых человеческих фигур). Вторая — Литвинова сказала, что у нее проблемы с челюстью (жирный мазок, много цвета). Третья — Собчак отправят в цирк (одинокая Ксения, желтый фон). А может, все должно быть наоборот?

У меня постоянно болит голова. Она занята вещами, которые еще полгода назад казались сущей ерундой, шуткой. А сейчас я ни о чем другом не могу думать. Мне плохо, если на мольберте не стоит холст, мне плохо, если в голове нет сразу нескольких идей (ну хорошо, хотя бы одной). Бывают минуты, иногда часы, когда идеи и уверенность — все на месте. Но все остальное время у меня болит голова. Девять месяцев назад, когда все начиналось, история выглядела совсем по-другому. Тогда я точно знал, что утверждение «я художник» — часть редакционного задания. Передо мной стояли конкретные задачи. Первая — выдать себя за художника. Вторая — создать некоторое количество работ. Третья — пройтись по галереям и выяснить, что же из этого выйдет.

12.10.2007

Обозреватель рубрики «Выставки» Александра Рудык выдала пару простейших рекомендаций: «Тебе нужны выставки — без этого с тобой говорить не будут. И еще каталог работ. Хотя бы на диске, но лучше напечатать — чем красивее каталог, тем больше шансов». Оказывается, ходить по галереям надо с определенным набором всякой всячины. Рудык диктует: «Биография на русском и английском, текст о художнике — можно самому написать, список выставок, список людей, в собрании которых находятся работы. Диск с картинками и каталог». Питерский обозреватель «Афиши» Константин Агунович тоже выдает инструкции. Я мало что понимаю, но прилежно записываю: «Для Селиной нужно делать что-то, от чего есть ощущение классики. Обкатанные идеи. Как будто не 2007 год, а 1997-й. У Гельмана — главное, чтобы тема была. А у Овчаренко, наоборот, — нет никакой темы».

29.10.2007

{...} Современное искусство требует от художников проектов и концептов. Выставки вроде «несколько моих красивых работ» никого не интересуют. Отсюда — «Rich & Beautiful». Я напечатал гигантский баннер с собственной серьезной физиономией. Баннер занял пол-лестницы, вторую половину я завесил холстами. Поначалу мне в этом деле больше всего нравилось придумывать названия: триптих «Бегство «Черного квадрата» Малевича. Начало» или «Кого е…ет, что я урод?!». Самые удачные, как мне казалось, были те, что состояли из нескольких предложений. Например, «Вика — незаконнорожденная дочь Аллы Борисовны. Проживает в Ульяновске. Состоит в молодежном союзе Национального освобождения РФ» или «Вот так всегда. Вроде бы у тебя все получается, а потом смотришь — и все, что тебе осталось, это твой длинный нос». Через несколько дней выставку прикрыли — кому-то не понравилась малюсенькая свастика в руках незаконнорожденной Вики. Хотя настоящего скандала не вышло. Главным итогом стал комментарий к моему «Бегству квадрата» ЖЖ-юзера zol-daten (модельер и художник Ольга Солдатова): «Видела вчера в «Джусто». Аш ацепенела».

02.11.2007

После «Джусто» переходим к более решительным действиям: запускается футурологический проект «Русский космос». Суть примерно такая: в будущем православие становится общемировой, а вскоре и общегалактической религией. Православные миссионеры приобщают к вере далекие цивилизации рыб и носорогов. Описание концепта я отправляю в «Айдан», XL и еще несколько галерей. Снова немного привираю: «Я представляю арт-группировку «Просто великие художники». За полтора года мы успели сбросить Синий камень в Плещеево озеро, сформировать Фронт художественного освобождения, открыть Музей спама, съесть сырой говяжий язык у здания Верховного суда, посадить картофель на поле в виде свастики, внушить жителям деревни Княжево, что «Бох — это круто!», и наконец, взяться за кисти. «ПВХ» — это весомый вклад в дело развития современного искусства. Общий вес участников группировки — более 7 центнеров». Одновременно со спам-атакой я беру свежеотпечатанный каталог и отправляюсь к Игорю Маркину, коллекционеру, открывшему первый в стране частный музей актуального искусства. Надо сказать, что договориться о встрече с галеристом без связей или предварительной имейл-подготовки почти невозможно. Поэтому иногда приходится использовать такой ход: «Я журналист, хочу с вами о современных молодых художниках поговорить». Так было и с Маркиным.

04.11.2007

«Я вам скажу, что нужно делать, чтобы стать актуальным художником! Нужно внимательно смотреть, что происходит на западных выставках. В Базеле, в Майами. Если лень туда ехать, то можно в интернете посмотреть. И оттуда надо просто тупо п…дить идеи. Но п…дить надо качественно. Это единственный шанс. Про живопись следует вообще забыть. Делать надо объекты. Так проще скрыть: вроде чуть-чуть сп…дил, чуть-чуть сам что-то сделал — и вроде бы непонятно уже, что и как». Маркин смотрит на обложку каталога: «Тревожный! Аха-ха!» Тревожный — это мой псевдоним. «Если делать вот такую живопись, — показывает на моих «Пацанов», — то дальше никто разговаривать не будет. Это сейчас никому не нужно, на этом не сделать ни имени, ничего. Хотя есть какие-то вещи, по которым уже не скажешь сразу, мура это или нет. Вот, — показывает на вымышленную передовицу «Коммерсанта», где оппозиция обещает отправить президента в баню. — Это ведь вручную сделано? Вот тут ты показал, что есть какое-то мастерство, трудолюбие. Тут уже есть неясность — то ли это искусство, то ли нет. «Кого е…ет, что я урод?» — Маркин читает текст на одноименной работе. — Это уже не работает. Слишком очевидный ход». Листает дальше. Останавливается на триптихе «Исповедь художника». Маленькая бабенка делает всякие гадости, тащит украденный мешок, ссыт на могилу художника и бежит в страхе прочь. Маркин одобрительно улыбается. «Вот это мне в принципе нравится. Такая попытка выстебать актуальное искусство. Но это даже слишком тонкая шутка. Ведь само актуальное искусство мало кто понимает, а идея стеба над ним — это еще более дремучий лес». — «Есть у меня шансы?» — «У вас есть кое-что. 3–4 работы симпатичные. Но я отсюда бы выкинул много — все, что с Малевичем, все экспрессивные вещи. Чтобы такое делать, нужен природный дар, чтобы Бог твоей рукой руководил. А если через мозг пропускаешь — то ничего не получится». Интересуюсь, есть ли эффективные способы знакомства с галеристами. «Ты лучше ходи к женщинам, а к мужчинам посылай вместо себя красивую девицу. Может сработать. А потом арт-мир ведь не простой, может быть, надо будет и в жопу дать ради карьеры. Шучу-шучу. Хотя все бывает».

05.11.2007

В Галерею Гельмана с выставкой едет Мэрилин Мэнсон. Решено — рисую его портрет и дарю на открытии самому Мэнсону.

07.11.2007

Жизнь начинает претерпевать серьезные изменения. Я скупаю холсты, акрил, выдаю иногда по три работы в день. Все остальное уже не особенно интересует. «Святой Антонио — покровитель животных», «Малевич. Голова немца», «Брэд Питт увидел себя в телевизоре», «American boy», «Я — свастика!», «Володя Окунев. Хороший парень. 1972–2003», серия иллюстраций к Ветхому Завету. В ход идут доски («Коля, ты еврей») и березовые дрова («I’ll get you bloody Kremlin! или Американский шпион Белов собирается совершить диверсию в Москве»). Периодически я даже отказываюсь от пьянства ради очередного диптиха. Становится немного не по себе. Тревожно.

11.11.2007

Фанера, акрил. Традиция владимиро-суздальской школы иконописи. «2023 год. Калифорния. Крещение Мэрилина Мэнсона в водах Тихого океана». На обратной стороне написано «To: Mr Manson. From: Boris Akimov». Идея отлично ложилась в проект «Русского космоса» — перед тем как взяться за рыб и носорогов, надо обратить в православие мировых звезд. В галерею я отправился с журналисткой Ксенией, которая брала у Мэнсона интервью и обещала протащить меня с собой. Ждали часа два, потом появился Мэнсон — и началась кутерьма. Прорываемся сквозь первый ряд охраны, сотрудница галереи кричит: «У вас три минуты!» Приближаемся к Мэнсону, нас останавливает второй ряд охраны: «Что у вас в пакете? Картина! Зачем? Оставьте здесь!» Телохранитель Мэнсона выталкивает меня на улицу, перед дверью стоит кто-то из «Синих носов» — я их вечно путаю — кричу ему: «Коллега, помогите!» Это был Шабуров. Он протащил меня обратно в галерею, но Мэнсон уже был вне зоны досягаемости — где-то на втором этаже. Я достал портрет и пошел по галерее, останавливаясь у каждой работы. Фотографы и фанатки бросились ко мне. Минуты на две я стал героем вечера, Саша Рудык сказала потом, что можно добавить это в список моих выставок. Так что плюс один.

12.12.2007

Пришел первый ответ на мои послания — от Леонида Бажанова, руководителя Государственного центра современного искусства: «Привет! Посмотрел с интересом, передал коллегам. Готов встретиться». У Бажанова кабинет, как у Карлсона, — на крыше, он говорит, что не нужно стремиться попасть в галереи, надо создавать свою альтернативную реальность. «Не делайте ни для кого ничего специально, делайте все для себя. Внутрь себя смотрите».

24.12.2007

Опа! Первая продажа. Через ЖЖ ушла работа «Классика. Оральный. Легкая доминация. Без а/с». Заработал 15000 рублей. После этого за неделю появились сразу три картины, в том числе триптих «Батя!»: летающая тарелка «Бродский» приносит отца семейства домой — к сыну и няньке-биороботу. Все-таки деньги невероятно вдохновляют. Даже не деньги, а сам факт, что тебя оценили.

15.01.2008

Еще один эксперт, к которому я отправился как журналист выяснять, как обстоят дела с молодыми художниками, — Василий Церетели, исполнительный директор Московского музея современного искусства. «Для нас важно не следовать стереотипам. Мы вполне можем предоставить место художнику, который не работал ни с какими галереями. Вот я был только что в Лондоне. Там неформальные художники взяли в аренду пару квадратных метров на лестничной клетке, на картины можно было смотреть через дверь, это называлось Door Gallery. Так вот, одному очень серьезному лондонскому музею так эта идея понравилась, что он дал галерее возможность постоянно выставляться. Вот и мы не хотим быть косными и готовы ко всяким экспериментам. Пусть молодые художники приходят и предлагают. Вот был случай один. Я познакомился с Владимиром Онищуком, совсем молодой парень, еще тогда в Суриковском учился, он мне предложил проект «Мертвый отец». У него тогда отец был при смерти, а отношения у них были сложные. Мне проект понравился, художник поработал с кураторами, и все получилось. Мы ему два этажа в Ермолаевском дали.{...}

16.02.2008

«У вас какие кумиры в контемпорари арте?» Мы заходим в маленький домишко на территории парка «Малыш» недалеко от метро «Бауманская». Здесь расположена контора Зверевского центра современного искусства, сам центр тут же — метрах в пятидесяти. Бородатый директор Алексей Сосна повторяет вопрос: «Какие кумиры в современном искусстве?» Я говорю: «Леонид Пурыгин». «Это классик, как Зверев. Кто из современных?» Я вытягиваюсь по стойке смирно и со второго раза выдаю: «Я как человек православный кумиров не творю, но Павел Пепперштейн нравится». Сосну ответ удовлетворяет, он быстро листает каталог. «Приходите к нам на презентацию книги «Симулякр я дрожащий или право имею». — «А как насчет выставки? Мы бы тут у вас хотели «Русский космос» развернуть, помните, я вам в письме концепцию присылал?» — «А, выставку? Можно и выставку, вы с нашим куратором Еленой Романовой свяжитесь». Мы прощаемся, но Сосна неожиданно окликает: «Тревожный! А вас тревоги посещают?» «Ночные кошмары бывают». — «А вы не боитесь, что у вас с таким псевдонимом крыша поедет?»

{...}

02.03.2008

Родилась идея — проект «В таблоид!». Художник оказывается в ситуации, когда единственная его реальность — реальность Первого канала, ТНТ и прочего ТВ, реальность газеты «Твой день» и «Комсомольская правда», реальность Галкина и Пугачевой. Отправил концепцию в галерею М’АРС. Тут же получаю ответ: «Здравствуйте, Борис! Идея «В таблоид!» мне понравилась. Нужно серьезно ее разрабатывать, чтобы получился хороший проект». Так. Начали быстро отвечать на письма. Кажется, мозги сворачиваются в правильном направлении.

Полностью материал можно прочитать насайте журнала "Афиша"