Преодоление колониального подхода: пришел-забрал-ушел
21 Августа 2006

• Версия для печати

Поводом к публикации стали пометки на полях одной из статей Петра Щедровицкого.

«Сейчас Россия уже не страна, а географическое понятие. Это просто слабо населенные территории с несметными природными богатствами, и мы представляем интерес для развитых стран исключительно как сырьевой поставщик, являющийся одновременно крупнейшим потребителем товаров и услуг, производимых за рубежом. Мы скупаем на нефтедоллары бесконечные компьютеры, автомобили, самолеты и прочую продукцию с высочайшим уровнем добавленной стоимости, тем самым планомерно развиваем промышленный и научный прогресс своих «торговых партнеров». Это бесценный подарок для экономически развитых стран, а значит, они приложат все имеющиеся силы, чтобы подобная ситуация сохранялась как можно дольше.

Поэтому новое освоение российского пространства должно помочь нам в преодолении колониального подхода: пришел-забрал-ушел. Необходимо строить жизнь и нести ответственность за осваиваемую территорию. Развитие России, основанное на старых индустриальных моделях эксплуатации природы, является тупиковым, и преодоление сырьевой и индустриальной направленности хозяйства, той самой «нефтяной иглы» – это стратегия страны на ближайшие десять-пятнадцать лет. Людям, живущим в нашей стране необходимо увидеть и научиться вводить в оборот внутренние ресурсы на любых ее землях, научиться включать механизмы и рычаги, позволяющие недостатки страны превратить в ее преимущества. По существу, пространство России должно быть заново организовано».

П.Г. Щедровицкий

Россия. XXI век. Пограничное состояние

На рубеже тысячелетий неожиданно и незаметно снова изменился мир, однако знания, полученные нами еще в двадцатом веке, уже безнадежно устарели. Во многом именно они, наши устаревшие знания о процессах в стране и в мире, сдерживают развитие России в веке двадцать первом.По инерции новая Россия теряет отпущенное ей время в пыльных коридорах музея политической истории. Ведь она уже не аграрная Империя, не индустриальный Союз, а страна с новыми границами, новой экономикой и новыми национальными интересами, далекими как от колониальной экспансии, так и предполагавшейся мировой революции.

Итак, в начале 21 века Российская Федерация заново определяет координаты своего пространства в современном, «глобальном», мире. После распада СССР самоидентификация новой России еще не завершилась. И если СССР, по сути, был изолирован от окружающих, то перемены в мире открытых границ и свободного рынка, определяющие жизнь нашего и следующих за нами поколений, происходят на наших глазах, с нашим участием, происходят на том уровне сознания, где шаблоны не менялись столетия, а стиль и моду задавали первопроходцы еще времен великих географических открытий. Итак…

Граница: «большое видится на расстоянии» или «следите за развитием событий из мышиной норы, с невысокого холма и с высоты птичьего полета»

На географической карте русские многие века воспринимали себя очень просто: вот мы, слева — Европа, а за ней, где-то за океаном — Америка. И это было нормально, потому что основные политические и экономические события происходили вблизи «двух столиц» - Москвы и Санкт-Петербурга, в Европе: театры военных действий, браки между венценосными семьями, торговля в Балтийском и Черном морях, какое-то политическое шуршание – все на Балканах, или на Кавказе...

А то, что происходило «у нас» за Уралом, или «у них», за Атлантическим океаном, редко интересовало: серьезной торговли с Америкой практически не было (в качестве исключения – Русско-Американская торговая компания да, пожалуй, продажа Аляски),. Население страны проживало, в основном, в Европейской части Империи. Сибирь даже для своих властей – «страна белых медведей», кержаков и политкаторжан…

В 20 веке Европа служила театром военных действий двух мировых войн, затем – зримой буферной зоной в противостоянии с главным противником по холодной войне: психологически вдвойне удобно – США где-то далеко, «за Европой», «за океаном»…

Отношение к Сибири и Дальнему Востоку, как «внутренним колониям»,- где силами тех же зэков, вербованных и комсомольских активистов добываются ценные ресурсы, требовало минимального развития территорий. Приоритет отдавался союзным республикам, то есть, Западу страны и ее Югу. Таким образом, более ¾ территории страны, расположенных за Уралом - пространства Сибири и Дальнего Востока, и до сих пор считаются российской окраиной, периферией.

И по сей день, со школьной скамьи мы привыкаем к европоцентричному взгляду на карту. Отметим, что карту мира в проекции Герарда Меркатора создали европейцы, в эпоху Великих географических открытий покорявшие мир. Их родина – Европа – находилась в Центре Мира, а покоренные колонии, «снабжавшие» метрополию - вокруг. Удобно? Вполне. Откуда выгодно везти товар? Кого из соседей столкнуть между собой?.. Европейцы «открывали» Америку, Африку, Австралию, Азию…

Европа выступала экономическим лидером на мировой арене многие века. Всё стекалось в Европу: деньги, товары, люди. По сути, Европа была оператором мировых процессов. Так продолжалось несколько столетий.

Однако в середине 20 века произошли два события, изменившие мир.

Во-первых, после Второй мировой войны, ослабевшая в боях Европа уступила политическое и экономическое лидерство Соединенным Штатам Америки.

Во-вторых, к концу 20 века Европа и Северная Америка перестали быть главными экономическими партнерами друг друга. Несмотря на формирование единого европейского экономического и политического пространства (ЕС), основными партнерами США стали Китай и Япония, товарооборот сконцентрировался на линии Америка-Азия, и экономико-географическая революция произошла: центр мировой торговли переместился из Атлантики в Тихий океан.

Стратегия политико-экономической экспансии PAX AMERICANA, взамен «доктрины Монро», заставила переоценить островное положение континента, расположенного между двух океанов. Теперь лучшие силы и ресурсы стекаются в Америку и американский образ жизни привлекателен для мира…

Для этого американцам потребовалось развернуть проекцию карты в «америкацентричную» форму: в мировом хозяйстве вторая половина двадцатого века прошла при растущем экономическом и политическом влиянии США и Североамериканской зоны свободной торговли (НАФТА).

Стремясь преодолеть колониальную историю, китайские, малазийские, тайваньские, японские, корейские политики, а вслед за ними и картографы, изменили точку зрения многочисленного поколения соотечественников, и в считанные годы отказались и от американской, и от европейской проекций. Они поставили в центр Юго-Восточную Азию. Все, кто в России пользуется мобильной связью «азиатского» формата CDMA-2000 (к примеру, «Скайлинком»), с интересом разглядывали основную заставку на южнокорейских и китайских телефонах: вот она, карта мира в «азияцентричной» проекции.

Удобно для пользователя – «мир вокруг меня», удобно для бизнеса – с кем я торгую, правильно идеологически – «мы» в центре, «они» - вокруг «нас».

Не удивительно, что такие же правила политической психологии действуют и в отношении России. Когда мы «были» СССР, было удобно, что Америка где–то далеко — как вероятный противник. А когда «вероятные противники» вдруг превратились в торговых партнеров, нам удобнее видеть этот мир поближе к своим границам.

В России эти изменения в сознании тоже должны произойти, и довольно быстро – риск остаться без своих территорий растет день ото дня – освобожденные от русского населения восточные земли быстро обретут новых хозяев. Да и взгляд из Европейской части страны на Азиатскую как из «Центра на окраины» - это взгляд на страну 17-20 века. В самом деле, основные события происходят в Азиатско-Тихоокеанском регионе, инвестиции, товарооборот, растущие экономики…

«Россияцентризм»

В современных условиях «Россия центризм» – удобная форма работы с картой. В геополитике и геоэкономике удачная проекция формирует подход к практике – развитию бизнеса, территорий, защите национальных интересов. В школьном и вузовском образовании – закрепляет самоощущения гражданина новой страны в 21 веке – страны, с одной стороны, открытой миру, с другой – самостоятельного центра современного мира.

Россия в современном мире – глобально пограничная страна. Географически она расположена между Европейским Союзом и Американской зоной свободной торговли, а с юга ее «подпирают» две торгово-промышленный площадки: южно-азиатская во главе с Ираном и Индией и азиатско-тихоокеанская во главе с Китаем и Японией – региональные центры силы, между которыми нарастают потоки товаров, финансов и информации.

Экономика пограничья: торговля информацией, транзит финансов, транспортировка товаров, туризм людей.

Сегодня международная специализация в производстве товаров и услуг с каждым днем становится все более выраженной: индустриальный центр массовых товаров, «мировой сборочный цех»,- концентрируется в Азии, а основные центры потребления — по-прежнему остаются в Европе и Северной Америке. Производство товаров в Азии увеличивается, аутсорсинговые схемы включают в оборот все новые провинции Индии, Китая, Вьетнама и островных государств Юго-Восточной Азии.

С другой стороны, та самая информационная революция, которая вручила в руки каждому мобильный телефон с Интернетом, управлением банковскими операциями и спутниковой навигацией, задала России новый коридор возможностей, вручив козыри, ценность которых предстоит оценить довольно скоро.

Впервые в истории нашей страны интересы развития внутренних территорий страны и интеграция в мировое хозяйство не противоречат друг другу.

Сегодня информация между континентами перемещается с помощью Интернета за секунды. Финансы, с помощью банковских технологий,- за минуты, а товары между континентами по-прежнему перемещаются недели и месяцы. Сегодня из Азии в Европу или из Азии в Америку товары плывут около месяца. Контейнеровоз в Европу плывет 28 суток, в Штаты — 21 день, потом долго стоит под разгрузкой, потом перевалка внутри страны, доставка. На это уходит очень дорогое время, и сейчас это уже не устраивает людей, которые занимаются бизнесом — капитал, «сложенный в контейнеры», не работает, транспортные расходы велики, временные затраты тоже...

«Выход» в глобальную экономику и информационная революция создали для России объективный коридор возможностей: после триллионного роста информационных технологий и телекоммуникационных систем, на очереди роста оказался рынок перевозок и транспортных коммуникаций. И если традиционные коммерческие грузоперевозки – морским и воздушным транспортом – имеют естественные скоростные и инфраструктурные ограничения, то перспективы рынка, позволяющие быстрее перемещать потоки товаров и людей, эксперты связывают именно со скоростными транспортными технологиями на сухопутном транспорте.

«Пограничное пространство» России способно сократить разрыв между «секундами, минутами и месяцами» и включиться в систему международного разделения труда на новом уровне, соединив Европу, Азию и Америку через «северный мост» скоростных коммуникаций.

Пока территория России разделяет современный мир, однако если быстро и дешево связать Лондон с Токио и Нью-Йорком, а Северную Америку с Юго-Восточной Азией и Индией, она объединит ведущие экономики мира своим экономическим пространством и не противопоставляя себя миру, может невоенным путем занять ключевое место в современном мире.

Когда мы смотрим на карту таким образом, то возникает ощущение моста. И то, что Россия — мост, повторяется даже «верхами». Однако до сих пор «верхи» думают, что Россия - культурный мост, ну, может быть, идейный, — между Востоком и Западом.

Но редко кто понимает, что это не просто красивая метафора, что мост этот имеет вполне прагматичное, технологическое, инфраструктурное решение.

В этой статье оставим его схематичным, и вернемся к нему позже, обсуждая перспективы интеграции страны в мировое хозяйство по пути к мировому «транспортному цеху» - одной из немногих незанятых сегодня производственных ниш.

Вместо послесловия

На острове Ратманова (найдете в Беринговом проливе), - там, где встречаются берега двух континентов и моря двух океанов, предусмотрительные советские пограничники вкопали красивый столб. Этот столб обязательно фотографируют падкие до экзотики столичные журналисты. Дремучим пограничникам они рассказывают о модных песнях и дорогих ресторанах, по-доброму прикалываются над бушлатами и валенками в галошах, учат пользоваться java-играми в мобильном телефоне. Вернувшись на материк, журналисты восхищаются собственной смелостью и охотно рассказывают за праздничным столом, как побывали на краю света - там, где кончается (или начинается) Русская земля.

В свою очередь пограничники, теперь уже не советские, а российские, провожают мужским взглядом улетающий вертолет, и, не отходя от географического указателя, немедленно погружаются в пограничное состояние.

Понятие границы, безусловно, изменилось. Провести грань между новыми интересами и национальной безопасностью нам еще предстоит.

Мир меняется, и то, что было вчера, было принято считать недостатками России – климат и расстояния,- завтра может стать ее конкурентными преимуществами. Проявим традиционные качества - смекалку, удаль и мастерство, а другими словами - способность к инновациям, риску, высокой компетентности и профессионализму, о которых сегодня только и говорят,- и «пограничное состояние» России можно преобразовать в крепкие опоры Северного моста, включающего естественные преимущества нашей географии и современного взгляда на мировую карту.