Pедакция не отвечает за содержание заимствованных материалов

Монитор | все материалы раздела

Молодежные группировки как тип асоциального поведения
15 Декабря 2006

Конспект обсуждения темы «Фашисты и нацпроекты» на открытом семинаре в Полит.ру.

Участники (кроме собственно "Полит.ру") – Симон Кордонский, Александр Аузан, Александр Даниэль, Михаил Блинкин, Александр Черкасов.

Молодежные группировки и большая политика.

Существуют хорошие исследования по молодежным группировкам, в которых показано, что у них нет идеологии. Это другие типы поведения, которые можно интерпретировать в идеологических терминах, использовать «идейные ключи» для мобилизации толпы, но сами по себе их непродуктивно анализировать в рамках «большой» политологии. Одно из употреблений этих группировок мы видим сейчас. В первом приближении понятно, что правящая группа в России не может в позитивном ключе сформулировать идейную, идеологическую норму, которая бы позволила утвердить власть и ее преемственность. Поэтому она делает очередную попытку сформулировать идеологические принципы в негативном ключе: создать «фашистов», потом противопоставить им себя. Врага сначала пытались создать из чеченцев, и это оказалось опасно, потом из олигархов, но и здесь нельзя было не остановиться, из «либералов» – и это оказалось слабо. Тогда решили всех маргиналов объединить под одним лейблом «фашисты» и сделать из них врага. Однако этот образ врага не будет воспринят народом. В обсуждении, кстати, мы увидим, как связана ошибочность выбора нового врага и небольшая эффективность покупки лояльности народа власти за счет национальных проектов.

Молодежные группировки. Прогноз.

Уличные молодежные группировки советского времени были, к счастью, поглощены организованной преступностью в начале 90-х годов, они превратились из самодействующих групп в организованные (см., например, книгу Вадима Волкова «Силовое предпринимательство»). А дальше эволюционировали вместе с ней, например, легализовались, занялись бизнесом. В 90-е мощный социальный процесс тотального внедрения коммерческих отношений смог абсорбировать относительно небольшие маргинальные группы. Сейчас нет никакого социального процесса, чтобы вобрать в себя существующие «силовые молодежные секты». На сегодняшний день ситуация гораздо тяжелее: представить себе, что какой-нибудь социальный процесс втянет в себя эту стихию, – невозможно. К тому же стабилизация имеет и обратные стороны: ужесточение границ между социальными группами осложняет социальные лифты, а это значит рост давления на остатки социального порядка. Отсюда видимый рост публичности радикальных сект: их начинают употреблять уже не в экономических, а в политических организациях – на правах будущего «пушечного мяса».

Секты и милиция.

Правоохранительные органы сейчас выполняют роль «медиа»: сами не могут разобраться, с кем имеют дело, – это хулиганы, футбольные болельщики или скинхеды. То есть они сами не имеют представления о норме, о допустимом и недопустимом. Или могут, но со стороны государства не получают команды различать. В этом смысле уличные группировки и «самоорганизующиеся» (то есть не наделенные сверху целями и нормой) группировки милиции – это единый кластер уличных группировок, социокультурная общность налицо.

Эволюция «крышевания». В Москве в начале 90-х торговлю контролировала преступность. Потом произошло вытеснение ее так называемыми «красными крышами»: милиция, ФСБ, Таможенный комитет. Это хорошая иллюстрация к тезису о том, что в условиях масштабной экономической деятельности государство оказывается жизнеспособнее мафии. Почему так происходит? Потому что мафия – одна из страт государства, она так же организована, но у нее нет формального правила, точнее – ее правила отличаются от правил на соседней территории. И если речь идет о развитии широких экономических связей, выигрывает «крыша», действующая по формальным правилам. Потому что это крышевание может распространиться не только на соседнюю улицу, но и на другой город – понятно, как договариваться. Корпорация милиции в условиях конкуренции не отдаст свое поле бандитам, она может его проиграть корпорации ФСБ, но не местной преступной группе. Однако есть пределы возможностей естественной эволюции – «бандиты в погонах», самоорганизованные корпорации, недалеко могут уйти от уличной группировки, пока не заданы внешним образом по отношению к ним задачи и нормы.

Москва и Питер.

Кажется интересным посмотреть на то, что происходит в части социального устройства с Москвой и с Питером, так как это разные типы организации. Питер – это модель империи, поэтому нынешняя властная группа пытается создать идеологию, а Москве идеология не нужна, ее архаическая практика – это распределение, воровство, это общее для всех, «общак». В Питере же особая криминальная система, нет общака, контроль осуществляют бандиты. Бандиты – это особая социальная среда, как и всякая социальная организованность, обеспеченная «идеологией», а позитивная идеология бандитизма – это перераспределение средств в пользу обиженных, то есть очень специфическая система социальной справедливости. То же самое происходит с политикой в отношении национальных проектов - это способ перераспределения ренты в пользу "обиженных судьбой".

Кризис реформаторства.

От общества естественным образом отлагаются большие группы, и это переход на натуральное хозяйство не только на уровне огорода или коровы, это переход на «натуральное хозяйство в голове». Одна из главных идей наших реформаторов – что надо отпустить некоторые социальные связки, а дальше природа возьмет свое. Часть ограничений была снята, в связи с этим изменилась природа поведения. Понятно, что появились новые организованности, связанные с рынком, однако в части социального устройства мы в качестве природы естественным образом имеем секты. Но при этом и новое государственное управление, перед которым стоят проблемы армии, милиции, социальной сферы, судов, где само точно ничего не сложится, похоже, работают в той же логике, без всякого интереса к социальной реальности.

Нацпроекты и социальная реальность. Национальные проекты в их нынешней реализации местами напоминают подрывную деятельность по отношению к складывающимся социальным структурам.

Механика нацпроектов. Это не злой умысел разработчиков национальных проектов. Мы видим, что произошло со всеми реформами второго путинского срока: существует некоторая генеральная идея, которая связана с политическими интересами. В данном случае – это проблема-2008: надо купить голоса. Но в процесс реализации включаются разные группы со своими частными интересами. Есть в истории большой опыт неудачных реформаторских решений с хорошими намерениями. Так, Валерий Абрамкин любит рассказывать о неудаче тюремной реформы 1960 г., направленной на замену воровского обычая в тюрьмах для малолетних. В результате «понятия» ушли и появились совершенно дикие жестокие порядки – «опускание» и т.п., которые естественным путем возникают в закрытых сообществах при стертых формальных правилах и общих для всех неформальных обычаях, вне культуры. Попытка убить «плохую» сложившуюся традицию приводит к появлению новых, гораздо более примитивных, людоедских социальных практик. Аналогичный пример – способ перехода с трехгодичного на двухгодичный срок армейской службы в СССР, во многом породивший расцвет «дедовщины».

Где брать социальную норму?

В связи с прогнозом относительно социальной эволюции агрессивных молодежных группировок и с тем, что в ряде случаев «естественным образом» получится кошмар, неотвратимо стоит вопрос о создании (восстановлении) социальной и идеологической нормы в России. Если говорить о праве, то речь идет не только о формальном законе. У права должны быть некоторые общие установления, которые могут быть даже не зафиксированы письменно, а стоят над законом и делают его исполняемым. Именно поэтому Александр Аузан в лекции стал употреблять непривычное для себя слово «справедливость», имеющее отношение к тому, что находится над формальными правилами, над идеологическими и символическими основаниями общежития. Живых источников новой социальной нормы у нас не так много, поэтому мы возвращаемся к вопросу о том, кто является ее носителями. Первый источник «советской» нормы, которая осталась в каком-то виде в профессиональных группах, – учителя, врачи, ученые, военные, носители укорененных социальных идеалов. Второй источник (по Найшулю) – более глубокие слои традиции, проведенные через более древние слои истории и культуры, – социальные образцы, представления о нормальном поведении главы государства, городового, купца, судьи, которые можно попытаться вытащить из культуры.

Советская норма. Что касается вопроса о том, живет ли советская норма и можно ли ее возобновить, то она жива там, где не произошло социального разрушения. Есть слой пенсионеров, внутренняя связь там не нарушена, что показал январь 2005 года. У них большой запас социального капитала, сохранилось взаимное доверие. Но оно осталось ровно потому, что они маргинализированы в экономической жизни. Кроме того, это старшее поколение, и неясно, как оттуда может что-то транслироваться. Это норма скорее для внутреннего употребления, на горизонтальном уровне. В оптимистической гипотезе советской нормой можно воспользоваться в нереформированных отраслях: армии, милиции, социальной сфере. Проблема в том, что в некоторых профессиональных сообществах память о норме есть, но она не имеет реальной социальной функции. Поэтому сейчас часто внутри профессиональных корпораций наиболее прогрессистские группы пытаются привлечь внешних формальных арбитров. Например, научное сообщество в условиях разрушения системы рангов и репутаций готово принять оценки по формальным критериям успешности, в судебной системе есть предложения по ужесточению контроля со стороны общества по формальным признакам – есть грубое нарушение процедуры или нет. Из этого следует, что нужны специальные усилия для реанимации профессиональных норм в качестве фактора общественной жизни и организации государства.

«Элитарные вузы» и будущая норма.

Интересный вопрос – есть ли норма в элитарных вузах, в чем она заключается и кто ее вырабатывает, поскольку утверждение норм – функция элиты. В новых элитарных вузах очень важно поддержание всех признаков элитности. При этом МГУ завоевывать репутацию элитного вуза нет необходимости, там механизм поддержания и воспроизводства связан не с профессурой – это «притяжение шпиля», трансляция традиции идет горизонтально, внутри студенчества, выпускники приглашают к себе на работу других выпускников. А в новых элитарных вузах, например, в ВШЭ, нормы несет профессура, поэтому там больше выражены политические, либеральные взгляды.

{…}

Полностью прочитать можно по ссылке Polit.ru

Обсуждение статьи

Страницы: 1 |

Уважаемые участники форума! В связи с засильем СПАМа на страницах форума мы вынуждены ввести премодерацию, то есть ваши сообщения не появятся на сайте, пока модератор не проверит их.

Это не значит, что на сайте вводится новый уровень цензуры - он остается таким же каким и был всегда. Это значит лишь, что нас утомили СПАМеры, а другого надежного способа борьбы с ними, к сожалению, нет. Надеемся, что эти неудобства будут временными и вы отнесетесь к ним с пониманием.

Добавить сообщение




Опрос

Чем окончится вооруженный конфликт ХАМАСа и Израиля?

Личный дневник автораВ связи с закономерной кончиной укро-бандеровского Фейсбука, автор переместился в Телеграм: https://t.me/ISTRINGER и ЖЖ . Теперь вы регулярно можете читать размышлизмы автора на его канале в Телеграм и ЖЖ До скорой встречи
Иероглиф

Stringer: главное

Юлия Навальная не справилась с ролью вдовы героя


Юлия Навальная не справилась с ролью вдовы героя. Вместо того чтобы лететь за Полярный круг разыскивать тело мужа, эта женщина вылезла на трибуну Мюнхенской конференции по безопасности и улыбаясь сделала заявление, что поднимет знамя мужа и возглавит...чт

 

mediametrics.ru

Новости в формате RSS

Реклама

 

© “STRINGER.Ru”. Любое использование материалов сайта допускается только с письменного согласия редакции сайта “STRINGER.Ru”. Контактный e-mail: elena.tokareva@gmail.com

Сайт разработан в компании ЭЛКОС (www.elcos-design.ru)

Рейтинг@Mail.ru