ПЕЛЕВИН И ПУСТОТА. Часть II
4 Сентября 2000

• Версия для печати

МИФЫ НАРОДОВ МИРА

Из Литинститута Пелевина отчислили 26 апреля 1991 года. Как записано в приказе №559, «за отрыв от института». Не очень понятно, что скрывается за бюрократическим термином «отрыв», поскольку «физически» жизнь Пелевина с начала 1990-го была связана именно с Литинститутом, где несколько комнат арендовало недавно созданное издательство «День», в котором молодой писатель начал работать редактором отдела прозы.

Организовал «День» сокурсник Пелевина по Литинституту Альберт Егазаров на деньги, заработанные им от продажи компьютеров.

Егазаров закончил Московский институт электронной техники, но интересовался, как и Пелевин, мистикой и тайными учениями.

Издали хороший сборник Иосифа Бродского, «Заветные сказки» Афанасьева, сокращенный вариант книги Жака Бержье и Луи Повеля «Утро магов». На обложку последней книги Егазаров и Пелевин решили вынести цитату-аннотацию: «Нацистская магия спряталась под техникой. Это была грандиозная новость. Все отрицатели нашей цивилизации - теософы, оккультисты, индуисты и прочие, вернувшиеся или старавшиеся вернуться к духу древних веков, - всегда были врагами прогресса. Магический дух фашизма вооружился всеми рычагами материального мира. Ленин сказал, что Советская власть плюс электрификация всей страны есть социализм. Нацизм в своем роде - это магия плюс танковые дивизии».

«Он очень нацистские марши любит слушать. Заводил мне эти марши по телефону», - рассказывает критик Виктория Шохина.

Вскоре издательство переименовали в «Ворон». Потом - издательство «Миф», под которым оно до сих пор издает солидные тома: «Энциклопедия Третьего Рейха», «Энциклопедия символов, знаков, эмблем», двухтомник Алистера Кроули «Магия в теории и на практике».

«Витя с Аликом вскоре совсем ушли в мистическое направление, - вспоминает художник Юрий Глаголев. - Они вместе писали книгу «Красная магия». Советское общество они представляли как единственное оставшееся на земле ритуальное общество. Это должно было быть очень серьезно. Алик меня просил фотографов послать, чтобы снимать метро, ВДНХ, символы и прочее. Пелевин занимался знаковой частью, Алик, - идеологической».

До сих пор Пелевин гордится, что готовил к изданию труды Карлоса Кастанеды, редактировал перевод и «почти переписывал». Правда, через много лет, весной 1997-го, он опубликовал в одном очень малотиражном журнале «Дарин-эксклюзив» ироническую статью про Кастанеду «Тихий ДОН». Она разбита на главки под очень своеобразными названиями: «Тени исчезают в полдень», «Месть бешеного», «Отцы и дети», «Как закалялась сталь», «Мастер и Маргарита», «Горе от ума». Заканчивается статья пересказом разговора Пелевина с писателем и редактором одного из влиятельных аргентинских журналов, хорошо знакомым с Карлосом Кастанедой.

«Говорят, что весь мир - театр, а все люди - актеры. На самом деле человек не столько актер, сколько само представление. Мы живем среди сплошных мыльных опер, да и сами такие же. Мировой театр деградировал в шоу-бизнес...»

Был ли в действительности такой разговор, знает только Пелевин. Через пару лет, в романе «Generation - «П», похожий трюизм зазвучит уже из уст совсем других героев.

ТРУДЫ И ДНИ

Что же касается не творческой, а бытовой части тогдашней жизни, то Юрий Глаголев говорит с усмешкой: «У Вити гаденький характер. Он часто провоцировал конфликты, а всегда отдувались Алик и писатель Виктор Куллэ. И от ментуры в 108-м отделении им доставалось, а Пелевин всегда выходил сухим из воды. Рядом с магазином «Армения» было тогда кафе «Спитак».

К нему поднималась лестница на второй этаж. Вот он мочился с самого верха. Как-то драку затеял в литературном кафе Литинститута. Всех забрали. Работала у нас милая девушка, поэтесса Яна, невеста Виктора Куллэ. По пьяни Витя ее увез. Куллэ пришлось бросить свою невесту. Пелевин, что называется, ее упросил, она и не хотела. Нудил долго, легче было согласиться, чем слушать эту бодягу».

В литературном мире ходят легенды, что Пелевин прекрасный каратист. Известный литературный критик Виктория Шохина вспоминает, как однажды, в отделе культуры «Независимой газеты» Витя стал показывать приемы: «На голову критикессы Марии Ремизовой поставили спичечный коробок. Витя махал ногой над головой худенькой Ремизовой - он боялся ей по лбу попасть и брал все время выше. В конце концов он все-таки сшиб этот коробок».

Показывал приемчики карате Пелевин и в издательстве «Миф». Но, по словам Юрия Глаголева, не так успешно: « У нас директор был, Дима Власов, «уличный боец», тоже чем-то занимался. Витя ему показал приемчики и тут же получил по голове, упал и больше не показывал. Хотя говорил, что у него удар две тонны ногой. Кстати, по поводу удара в две тонны: мы с Аликом, по пьяни, стол разрубали на куски, на щепки. Витю приглашали, он отказался, не стал».

ВОПРОСЫ ЛИТЕРАТУРЫ

В 1991 году Пелевин, по рекомендации прозаика Михаила Умнова, пришел в «толстый» литературный журнал «Знамя». Редактором отдела прозы там работала Виктория Шохина: «Он проходил по ведомству фантастики тогда. Ему хотелось эту границу развлекательного и настоящей прозы перейти. Он мог иметь успех, например, как братья Стругацкие. Но он хотел большего, как я понимаю, и был прав. И вот Миша Умнов сказал ему, что вот, мол, сидит тетка, которая понимает в этом, и он пришел ко мне и принес «Омон Ра».

Повесть опубликовали в начале 1992 года, а в конце года напечатали и «Жизнь насекомых». Когда рукопись «Омон Ра» готовилась к публикации, Пелевин звонил Шохиной беспрерывно, но якобы не из Москвы, хотя, может быть, это игра была какая-то. Он говорил: «Я звоню из сталактитовых пещер, подвешенный к чему-то, кругом летучие мыши, быстро скажи, приняли рукопись или нет».

В то время Пелевина интересовал так называемый «литературный мир». Нужно ли вступать в Союз писателей, ходить на разные литературные заседания? Но после одного случая эти вопросы отпали. Вот как рассказывает об этом Виктория Шохина: «Он зашел поменять доллары на Центральный телеграф и встретил там Леню Латынина, мужа критикессы Аллы Латыниной из «Литературной газеты». Я ему, кстати, объяснила подоплеку, почему Леня потащил его к себе домой, - у них девушка на выданье. Натуральная девушка. Ну Пелевина так просто не возьмешь... Леня как графоман со стажем, говорил, что «вам нужно вступать в литературную жизнь». А Пелевин: «Я не понимаю, куда мне нужно вступать?»

Витя мне рассказывал, что потом вышла невеста, начала как автомат сыпать цитатами. Но Витя «просек», мужики же понимают, когда их пытаются охомутать. Витя сказал: «Вы знаете, вы похожи на Гиппиус». Она обиделась, решила, что это оскорбление. Его все это настолько потрясло, что он купил бутылку водки, выпил и позвонил мне».

ПРАКТИЧЕСКАЯ МАГИЯ

Свою статью «Гадание по рунам» из «Науки и религии» Пелевин использовал на все сто: сдал ее в качестве курсовой работы в Литинститут и продал какому-то кооперативу в качестве инструкции к набору рун. Часто говорил, что гадает своим друзьям и у некоторых от этого «крыша поехала», а другие «возродились».

Писатель и философ Олег Давыдов при знакомстве с ним как-то выяснил, что Пелевин гадает и по «Из Цыну», китайской «Книге перемен».

«Он мне рассказал, что в основе некоторых глав «Жизни насекомых» заложена гексаграмма, «Колодец». Ну и разговор пошел профессионально, о толковании этой гексаграммы. Когда-то я гадал одному другу, и ему выпал колодец, я ему предсказал немного, ну и мы обсуждали мое предсказание, его предсказание... Причем он гадал старинной китайской монетой, у меня другая методика, - я перекладываю листья тысячелистника. Смысл этого гадания в чем: надо выявить шесть линий прерывистых или сплошных. Монету подбрасываешь и смотришь, какое начало: женское или мужское, условно - орел или решка, сильная - слабая, свет - тень. У него еще была компьютерная программа по гаданию, и он также гадал, используя ее. Он мне сказал, что очень разочаровался в этих компьютерных программах, потому что компьютер гадает механически».

ПРО ГРИБЫ

Почти во всех книгах Пелевина герои поедают наркотические грибы или нюхают кокаин. «Он меня звал в гости, говорил: я сейчас такой составчик сделаю, будет такой улет, - вспоминает Виктория Шохина. - Он называл все точными химическими или медицинскими терминами: барбитураты там, еще что-то. У него все время витали в разговорах словечки «трип», «глюк». Сейчас корабли подойдут, подъедет мой кореш, принесет косячок. Для чего это ему нужно? Это было для меня достаточно очевидно - для расширения сознания. Он не кололся никогда. В основном это были таблетки или трава».

У искусствоведа Игоря Голомштока Виктор Пелевин жил в Лондоне почти месяц. Разговор как-то раз зашел и о грибах. Игорь спросил: «Вы сами на себе пробуете?». Он говорит: «Да, это интересно, я экспериментирую».

Он сильный человек, - продолжает Виктория, - очень крепкий, здоровый, на него нормально они действуют. Раз он близок к эзотерическим культам, а у них возможно употребление наркотиков, значит, он как-то приобщился и к этому».

ВЕЧЕР МАГА

С шестнадцатого этажа одного из корпусов дома №3 по Чертановской улице иногда вдруг засветит яркий красный лучик. Шмыгнет пару раз по «Мерсу» или «Тойоте» какого-нибудь нового русского. «Он начинает метаться, а я сижу и смеюсь», - рассказал как-то писатель Виктор Пелевин критику Виктории Шохиной...

Автор - обозреватель «Независимой газеты» специально для «!».