Дети западного коммунизма
3 Октября 2012

• Версия для печати

Вопрос: Почему органы опеки имеют возможность с такой легкостью забирать чужих детей из семьи?

Ирина Бергсет: Пока Россию отвлекали перестройкой (это мое глубокое мнение), мировое сообщество поменяло свое отношение к семье и к взаимоотношениям родителей и детей. Были приняты международные конвенции и разработаны законы в каждой стране, сообщающие о том, что ребенок принадлежит территории, на которой он стоял последние три месяца.

У меня самой отобрали двоих детей. Я считаю и всегда считала, что я хороший родитель, с нормальной социальной ситуацией – квартирой, машиной и другими необходимыми атрибутами хороших родителей. Мне дали право на один звонок адвокату, который объяснил, что это глубочайшее заблуждение, что дети имеют какое-то отношение к родителям. Дети принадлежат Норвегии. То есть государство делегирует родителям право временно проживать со своими детьми до первого нарушения. То есть до первой провинности родителя, причем под провинностью родителя могут понять все, что угодно, - сообщает жительница Норвегии Ирина Бергсет.

Вопрос: А как же суды?

Координатор правозащитного движения "Русские матери" в Норвегии Ирина Бергсет:

Ирина Бергсет: Это раньше изымали детей по судам. Если вы алкоголик, наркоман или человек с криминальным прошлым или настоящим – это все понятно, и мы, как здравые люди, поддерживаем такую социальную систему, которая помогает детям, оказавшимся в таких сложных социальных ситуациях, но причем тут хорошие родители?

Вот на Западе сейчас государство стимулирует отбирание детей у хороших родителей. Они стимулируют это премиями. В Америке премия социальному работнику за отобранного ребенка составляет $5000. В Европе выдается по €1000 за голову каждого отобранного ребенка. Коммуны, районы города (в каждой стране свои названия), соревнуются в том, кто больше отберет детей, и цифры эти публикуются в открытом доступе. Вот, например, на норвежском сайте говорится, что лучше всего система опеки работает в Бергине, а опека Осло работает плохо – надо больше отбирать детей.

Государство Норвегии считает, что детей отбирается очень мало, хотя уже 1/5 всех детей, проживающих в Норвегии, отобрана у родителей. 4 млн человек проживает в Норвегии и 1,2 млн детей уже отчуждены от родителей.

У нас есть один русский отец Морозов, который приехал в Норвегию с сыном. Ребенку было 6 лет, он пошел в школу и понравился учительнице, так как ребенок смышленый, не требует никаких тренировок-дрессировок, и она захотела взять его себе. Она просто позвонила в опеку, наговорила на отца, опека приехала и забрала у него сына. Какую выгоду получила учительница? Она получила ребенка и миллион крон - это 5 млн рублей в год на его содержание.

Приемные родители в Норвегии – это единственная категория людей, зарплата которых не облагается налогом. Люди в Норвегии не идут в банк, а становятся в очередь на приемных детей. Причем вы можете выбрать ребенка. Новая семья приехала в страну, вам понравился ребеночек, вы делаете донос в опеку и заявляете, что хотите этого ребенка, и вам его отберут и приведут в полном соответствии с законом о социальном патронате.

Вопрос: А что в итоге происходит с родителям?

Ирина Бергсет: Роль у родителей пассивная. Государство предлагает биологическому родителю 2 часа два раза в год свиданий в присутствии государственных надзирателей. То есть сотрудники опеки сидят и наблюдают, как эта "провинившаяся" мать приходит на свидание к своему ребенку. Причем одна слеза – и свиданий больше не будет. Мне дали со своим родным сыном одно свидание в год. И то его отменили, потому что я на этом свидании в присутствии надзирателей, практически полицейских, "могу выкрасть ребенка в Россию".

Статистика такова, что на 1 января 2010 года под патронатом государства Норвегии находилось около 3 тыс. детей, ввезенных родителями в Норвегию, но родившихся в другой стране, и 2 тыс. тех, кто родился в Норвегии. Таким образом, порядка 5 тыс. русских детей на 1 января 2010 года находилось под патронатом Норвегии. Я отмечу, что российская диаспора в Норвегии – это порядка 10 тыс. человек. Как можно отобрать у 10 тыс. человек 5 тыс. детей?! Я не понимаю! Приезжают в страну люди интеллигентные, с высшим образованием, как правило, лучшие, и сказать, что все они алкоголики или параноидальные, вы понимаете, невозможно.

Всего в Европе проживает около 6 млн русских, у которых примерно 2 млн детей. Представьте себе, может быть, из этих 2 млн уже миллион не живет с собственными родителями, а находится в приютах. Это же тоже дети России! А они живут в тюрьмах семейного типа! Мой сын, которому 13 лет, рассказывает, что приемная семья, которая получила на него зарплату и деньги на его содержание, может не тратить ни копейки на его содержание, за ними никто не следит.

Моему сыну выделили комнату в подвале, где стояла только кровать, и сказали : "Можешь ничего не делать, не ходить в школу, не чистить зубы". Ребенок не знал, как жить. Количество самоубийств среди детей увеличилось в разы. ООН не раз критиковала Норвегию за увеличение количества детской смертности, но никто из ученых не занимался этой историей. Поэтому мы, люди, которые попали в такую ситуацию, просим ученых, социологов, историков, психологов, криминалистов посмотреть на это не как на точечное исключение, а как на новое явление. Это как наркомания, когда она начиналась, казалось, что она где-то там, в Бразилии, это никогда не коснется моей семьи. Точно так же я всегда слышала, что детей отбирают, но никогда бы не поверила, что отберут у меня.

Дело еще и в том, что только в России есть свободная пресса. Во всех 193 проблемных странах вопросы детей и семьи называются конфиденциальными. В Финляндии ни одна газета не написала об истории Завгородней, потому что это считается нарушением закона о гостайне.

Полностью ТУТ.

Справка:

Ирина Бергсет с сыном и Астаховым

Ирина Бергсет - гражданка России, проживающая в Норвегии, мать двоих сыновей четырех и тринадцати лет. Младший сын имеет только норвежское гражданство, старший - только российское. Ирина обвиняет своего бывшего мужа Курта Бергсета в сексуальном насилии в отношении младшего сына Миши. 31 мая 2011 года оба ребенка были принудительно переданы в норвежские приемные семьи. Когда в августе Ирина попыталась покинуть Евросоюз со старшим сыном Сашей, ее задержали на границе в Польше.