Михаил Прохоров отомстил деревне "Куршавелевка"
14 Января 2008

• Версия для печати

Скандально известный благодаря своим приключениям во французском Куршавеле олигарх Михаил Прохоров отомстил деревне, откуда он был изгнан французской полицией: друзья Прохорова выкупили куршавелевскую дискотеку с девочками и закрыли ее навсегда. Теперь в Куршавеле скучно и негде повеселиться.

Газета "Ъ" публикует интервью с Михаилом Прохоровым, который рассказывает, как он провел зимние каникулы.

— Слишком много было разговоров, что вы не поедете в Куршевель после истории с вашим арестом в прошлом году. И вы об этом говорили, и ваши друзья. И даже девушки, которых тоже задержали. Как отдохнули? Все ли удалось?

— Все, что планировал на каникулах, все удалось. Я в этот раз решил поехать в тепло. Как начался на Багамских островах сезон ветра — в преддверии урагана, который там бывает обычно в апреле, в мае. Соответственно, ветер хорошо дунул, и я поехал с небольшой группой моих друзей кататься на виндсерфинге и аквабайке.

— Как я понимаю, до сих пор вас не очень-то интересовало, откуда ветер дует на Багамах в Новый год. До сих пор Куршевель интересовал.

— Да, до этого исправно, порядка 13 лет подряд, я ездил в Куршевель. Просто я считаю, что зима длинная и покататься на лыжах я еще успею.

— То есть Куршевелю и в самом деле бойкот?

— Я никакого бойкота не объявлял.

— Как же? Если вы туда не едете, то, значит, бойкот.

— Ничего подобного. Я считаю, что Куршевель с точки зрения катания лучший курорт в Европе, который, я думаю, с точки зрения количества и разнообразия трасс повторить где-нибудь будет довольно сложно. Нет, у меня есть четкая позиция. Пока французы не извинятся за прошлогоднюю провокацию, я во Францию вообще не поеду. Это касается не только Куршевеля, а Франции вообще.

— Жалко вам потерять Куршевель?

— Отличие Куршевеля от многих других курортов в том, что из отеля выезжаешь на лыжах и приезжаешь обратно на лыжах, то есть не нужно снимать и надевать ботинки. Это очень помогает, особенно ранним утром. Не надо заводить машину и тащиться куда-то. Сразу надел лыжи и поехал.

— А Багамы в этом смысле вам напомнили Куршевель? Там на водные лыжи встаешь, наверное, в отеле — и тоже поехал.

— Нет. Я на водных лыжах не катаюсь. Я катаюсь на аквабайке. Мы просто были на таком полудиком острове. И вообще, я считаю, что атмосфера вида спорта должна быть соблюдена. Виндсерфинг — это очень демократичный, такой немного, ну что ли, пацанский вид спорта, который требует соблюдения определенных правил. Поэтому мы стараемся жить по правилам. Я езжу когда, например, в Турцию, я тоже останавливаюсь в двухзвездочном отеле виндсерфингском, меня это прикалывает, мне это напоминает мои студенческие годы, когда мы ездили в «Спутник», в сочинский лагерь. Там все было так демократично. Должна быть гармония. Вид спорта должен быть гармоничен. Нельзя кататься на виндсерфинге и жить в пятизвездочном отеле.

— Некоторым удается.

— Ну, у меня не получается.

— Не пытались все-таки насиловать себя?

— Я считаю, что атмосфера, и внутренняя, и внешняя, должна быть в гармонии. Тогда ты отдыхаешь. И если этого не происходит, это уже какие-то ненужные понты. Уж если ты приехал кататься на серфинге, ты должен быть полностью этим увлечен. И голова не должна думать о работе. Вот стихия, море, парус или аквабайк.

— Из чего состоял ваш трудовой день на Багамах? Где Новый год встретили?

—Я всегда встречаю Новый год в России. Не было случая, чтобы я когда-нибудь уехал. Я считаю, что это такой домашний праздник. Не то чтобы встречать нужно дома, но в своей стране. Я уехал туда 4-го.

— А где вы встретили Новый год?

— В Москве.

— А где в Москве?

— Ну, было одно место. В театре. И я там его встретил.

— Театр Станиславского? Там сейчас много праздников проходит.

— Ну, я уж не вспомню, какое было название, чтобы не возбуждать общественность, но, в общем, встретил в Москве. Было достаточно весело.

— Когда закончили?

— В 7 утра. В 7 утра лег.

— Спать?

— Лег в 7 утра.

— Не так уж и поздно.

— Режим спортивный. Нельзя.

— 1 января занимались спортом?

— Я никогда не пропускаю спорт. Я бежал 10 км тихонечко, потому что, когда поздно ложишься, бежишь потом на низком пульсе, не выше чем 130 ударов в минуту. 10 км я протрусил на дорожке. «Очистительная десятка» называется. В Новый год в первый день всегда бегу 1-го числа. 4-го закончил дела и полетел на Багамы. 11 часов лететь.

— Самолет был частный?

— Да, с ребятами мы скинулись. Самому-то мне тяжело сейчас, а так с ребятами скинулись, в складчину взяли самолет и долетели.

— Известно же, что вас не только ребята сопровождают, но и девушки. И в большом количестве. Они на этот раз были в самолете?

— А вы как думаете?

— А я думаю, что конечно.

— Ну, я с вами соглашусь.

— Конечно. Зачем себе изменять?

— Незачем.

— В конце концов, вы же больше никому не изменяете. Ну, с девушками. Только другим девушкам.

(...)

— А как же тогда это происходит?

— Это настолько личная вещь, что ничего не могу по этому поводу сказать. Если бы я хотя бы был раза три-четыре женат, то мог бы поделиться своим опытом. А здесь, честно говоря, даже нечего сказать. Единственное могу сказать, какой мне подарок подарили мои друзья на Рождество. Они взяли и выкупили дискотеку в Куршевеле, которую я 10 лет проводил, и закрыли ее. Сказали: мы тебе сделали подарок. Ты 10 лет стоял у входа на эту дискотеку… Я же сам фейс-контроль осуществлял всегда… Так вот, мы считаем, что без тебя твоей дискотеки не должно быть. Честно говоря, подарок сомнительный, хотя приятный. Жалко, что люди остались без праздника. Я им сказал, что лучше бы сами поехали и провели дискотеку.

(...)

— Вы хотите сказать, что и за решеткой во Франции вы способны были испытывать радость?

— Я получал некоторое удовольствие. Могу привести один пример. Я продолжал там тренироваться, и был два раза случай, когда следователь со мной беседовал и, так сказать, на место отправлял. Я начал тренировку. И через 25 минут ему что-то захотелось опять уточнить. Ну, я сообщил человеку, который за мной пришел, что я не закончил тренировку. У вас рабочий день идет, а мне спешить некуда, вот я сейчас закончу и после этого приду. И час они меня ждали. Я спокойно закончил тренировку, душа там не было, я просто холодной водой обтерся и потом пошел на разговор. И так случалось два раза. И мне было интересно наблюдать такую их психическую реакцию. Они были настолько удивлены, что после моего отказа не пытались даже поторопить. То есть даже там я в некотором смысле старался от своих привычек не отходить. Два раза в день я тренировался.

— Так там были условия для тренировок? То есть все не так плохо?

— Условий для тренировок не было, это была маленькая каморка, грязная достаточно, но я занимаюсь больше 20 лет кикбоксингом, а бой с тенью можно делать везде в любой момент. Отжимания, растяжка, стойка на руках, отжимание в стойке на руках — это можно делать всегда, достаточно полутора квадратных метров. Поэтому можно фантазию напрячь, и в принципе на полтора часа себя вполне занять легко.

— И вы говорите, что испытывали даже некоторое, как вы сказали...

— Мазохистское удовольствие.

— Но повторить его вы же не захотели и приехать снова в Куршевель в этом году.

— Насчет того, что произошло со мной, я не очень беспокоюсь. Но моих друзей зачем-то обидели. Пока перед ними не извинятся, я во Францию, в эту страну просто не езжу. Вообще. То есть это не только касается Куршевеля. До тех пор пока данная провокация не будет в удовлетворительном виде для меня и для моих друзей решена, я просто в эту страну ездить не буду. Вот, собственно, и все.

— Знаете, есть такая поговорка: «Назло мамке уши отморожу». Вы думаете, французы эту вашу обиду или отказ приезжать заметили и страдают?

— Мне все равно абсолютно. Я пригласил друзей, и они испортили моим друзьям отдых. Соответственно, если это коснулось бы только меня, я бы очень спокойно отреагировал.

(...)Полностью материал в "Ъ"