Владеть шахтами - неприбыльное дело!
20 Мая 2010

• Версия для печати

Все политические партии, представленные в Госдуме, выступили вчера с заявлениями по ситуации в угольной отрасли страны. Оппозиция в один голос настаивала на создании парламентской комиссии по расследованию аварии на шахте «Распадская».

Тут и открылось много интересного об угольной отрасли.

По слухам, довольно значительное число собственников шахт вообще не хочет никаких законодательных изменений для их бизнеса. Они согласны платить больше налогов, но при этом избегать более плотного контроля со стороны государства. Потому что практически никаких инвестиций в безопасность они не делают. И, может быть, даже не по собственной вредности, а исключительно из соображений прибыльности или неприбыльности добычи. Имеющаяся в распоряжении «НГ» справка из думского аппарата, составленная на основании данных самих бизнесменов и угольных профсоюзов, полностью это подтверждает.

Например, указывается в ней, «из 88 основных предприятий угольной промышленности по состоянию на конец 2009 года 42 предприятия являются убыточными или имеют рентабельность ниже 3%». В то же время рентабельность «Распадской» была одной из самых высоких в отрасли и превышала в прошлые годы 50%.

Между тем износ производственных фондов составляет 80%, так что уровень безопасности работы на нем представить себе достаточно легко. На угольной отрасли, как следует из справки, висит огромное количество пенсионеров, которым полагаются значительные выплаты, а также еще много различных социальных обязательств. Более того, в ГД уже лежат законопроекты, которые эту социальную нагрузку предлагают дополнительно повысить. Есть, кстати, и проект закона о том, что за счет федерального бюджета (почти 21,5 млрд. рублей до 2012 года) сейчас нужно закрывать 23 угольные компании из-за их полной убыточности. И вот этот закон в ближайшее время никто принимать не собирается.

«Способы повысить уровень безопасности на российских шахтах есть, и они активно используются в Европе и США», – говорит глава департамента компании «2К Аудит – Деловые консультации» Александр Шток. По его словам, в России нормативная база, регламентирующая безопасность работ на шахтах, уже давно устарела. В развитых странах крупные трагедии на угольных шахтах случаются очень редко. При этом изначальные условия работы в шахтах США или Европы мало чем отличаются от российских. По мнению эксперта, для повышения безопасности в России необходимо перенимать зарубежный опыт, и экономить здесь не стоит. «То, что случилось на «Распадской», – далеко не первый случай, – напоминает Шток. – Большой резонанс имели два взрыва на шахтах Кузбасса в 2007 году, которые прогремели практически подряд и унесли более 150 человеческих жизней. Не исключено, что и новая трагедия повлиять на безопасность работы в угольных шахтах не сможет. Здесь нужны кардинальные меры, прежде всего со стороны властей. С одной стороны, необходимо серьезно повышать ответственность владельцев шахт, с другой – рассмотреть возможность господдержки по повышению безопасности для компаний угольной отрасли».

Однако аналитики указывают не только на финансовые, но и на технические ограничения. «Вне зависимости от капиталовложений в системы безопасности в обозримом будущем нам не достичь американских показателей аварийности и травматизма в угольной промышленности. Основной резерв снижения этих показателей – увеличение доли добычи открытым способом – уже почти исчерпан: на сегодня лишь около трети угля добывается подземным способом, что соответствует аналогичному показателю в США», – говорит руководитель отдела исследований угольной отрасли Института проблем естественных монополий Александр Григорьев. По его словам, все шахты, которые можно было ликвидировать по экономическим соображениям, были закрыты в ходе реструктуризации угольной промышленности еще в 90-е годы. Закрывать же шахты с высокими показателями метанообильности не получится – это почти лишит нашу металлургию коксующихся углей, а угольную отрасль поставит перед серьезными экономическими проблемами. «Действующие российские шахты, как правило, находятся в менее благоприятных условиях по метанообильности, чем американские. Это вызвано как разными горно-геологическими условиями, так и технико-экономическими. Обычно увеличение глубины добычи сопряжено с ростом метанообильности. В Кузбассе средний показатель метанообильности – 25 кубометров на тонну добываемого угля, а, например, в Китае – около 35. В США же, как правило, не ведут добычу, если этот показатель превышает 20 кубометров на тонну», – отмечает Григорьев. Но ряд шагов все же можно предпринять: во-первых, зарплата шахтеров не должна зависеть от показателей датчиков метана в шахте. Необходим централизованный и закрепленный законодательно отказ от системы оплаты труда, вынуждающей горняков продолжать работу, даже когда содержание метана в воздухе достигает опасных уровней. «Сегодня шахтеры продолжают добывать уголь, даже если это несет прямую угрозу их жизням: не выполнишь план, не важно по какой причине, – получишь лишь малую часть зарплаты. Люди не от хорошей жизни идут на искажение показаний датчиков, регистрирующих повышение уровня метана в горных выработках. Во-вторых, штрафные санкции – один из самых эффективных способов мотивации собственников к соблюдению правил безопасности на их объектах. И третье – это страхование оборудования и жизни шахтеров – тоже хороший мотивационный механизм. Предприятия, игнорирующие предписания надзорных органов, будут вынуждены платить большую страховую премию, что скажется на себестоимости существенно более серьезным образом, чем выполнение требований техники безопасности», – рекомендует эксперт.

"Независимая газета"